Когда журналист открыл глаза, то не сразу понял, что происходит. Его
лицо было покрыто тонким слоем талой воды. Из щелей оконной
рамы продолжала поступать снежная пыль, она рассеивалась по всей
комнате, укрывая собою все: мебель, покрывала, подушки, одежду.
Смахнув с себя воду, Джон поднялся, выглянул в окно, а там царила
белая мгла, ни очертаний, ни теней – ничего, лишь снег, снег, снег.
Только его это ни капли не испугало, а наоборот, раззадорило, ведь
лондонский журналист не из слабаков.
- Я сделаю это для тебя, - прошептал он и принялся одеваться.
Спустя полчаса Даглаш уже стоял у двери и наматывал на себя шарф,
а Барри скулил и вертелся у его ног.
- Не переживай, дружище! Сегодня мой день, я это чувствую.
Но стоило ему коснуться ручки, как из кладовой показался Нэш:
- Куда же вы собрались? Джон? Вы в своем уме? На улице вьюга.
Дальше собственного носа ничего не видно.
- Ох, мистер Кол, меня этим не напугать. Я бывал и не в таких
передрягах. Я должен поехать в поместье Оулдманов и все разузнать.
- Господи, Джон! Как вы намереваетесь добраться до поместья?
- Мне прекрасно известна дорога. Отговаривать меня бесполезно. До
завтрашнего утра, мистер Нэш!
И журналист открыл дверь, в прихожую сразу же полетел снег,
бедняга Барри поджал хвост, после чего спрятался за ногу хозяина, а
Джон сделал пару шагов и скрылся в буране.
Он с трудом добрался до конюха, с еще большим трудом выпросил
лошадь, однако самое сложное было еще впереди. Сомер поначалу
брыкался и отказывался идти, но Джон оказался настойчивее, вынудив
коня ступить по колено в снег.
Холод обжигал лицо, ураганный ветер мешал нормальному дыханию,
отчего Даглаш постоянно кашлял, его заметало снегом, он же не
выпускал из рук поводья, направляя Сомера. Прошло около пяти
часов, однако журналист добрался-таки до поместья. Несчастный
продрог до самых костей, щеки были поцарапаны мелкими
льдинками, руки и ноги ничего не чувствовали. Он еле слез с лошади и
превозмогая слабость, дошел до двери.
Открыла ему Энни, она так испугалась за полуживого Даглаша, что
криком созвала всех. Прислуга помогла журналисту зайти в дом, они
усадили его на диван, сняли верхнюю одежду и накрыли промерзшего
насквозь несколькими пледами.
- Молли! – скомандовала Энни. – Срочно несите горячий ром.
- Слушаюсь, - и молоденькая служанка Молли побежала на кухню.
- Боже мой, мистер Даглаш! – хлопотала хозяйка поместья. – Как вы