— Да?
— Увы. Я внимательно слежу за творящимся в Британии. В той самой. На которую наш президент возлагает особые надежды. И голоса их прессы, которая, что ни говори, отчётливо выражает интересы определенных группировок близ трона. Звучат не лучшим образом.
— Точнее...
— Они нас не поддержат. Всё ограничится лишь словами, не более того. Теми словами, которые не факт, что перейдут даже в дипломатическое признание. Не говоря уже о каких-либо льготах в покупке нужных для нас товаров стратегического назначения. Это опять же моё личное мнение, но... Вы же знаете. Что оно уже не раз подтверждалось. Как сказал кто-то из англичан: 'У нас нет постоянных союзников. Есть лишь постоянные интересы'. Интересы же их, я имею в виду финансовые, очень сильно переплетены с банкирами севера.
— Президенту я этого не скажу, — криво усмехнулся Пикенс.
— И правильно сделаете. Это покамест... для внутреннего пользования. Да и вообще, Конфедерации лучше всего опираться на такие страны как Испания и... Россия.
Смесь легкого интереса и сильного недоумения от Борегара. Сильного интереса и чуть менее яркого удивления от Пикенса.
— Испания — это я понимаю, — задумчиво протянул Борегар. — Куба и интерес части их аристократии к восстановлению власти над потерянными в давние времена колониями. Если Конфедерация просто не будет им мешать, то они будут в нас заинтересованы. Но Россия?
— Для начала нам просто нечего делить. Их Аляска граничит лишь с английской Канадой, а это не наша головная боль. Богатая страна, в которой есть то, чего нет или мало у нас, но в которой нет или мало того. что можем предложить мы.
— Вы сказали 'для начала', Станич...
— Именно, губернатор. Но развивать свою мысль пока не готов. Должно пройти определённое время, лишь тогда это можно будет сказать, будучи уверенным в том, что тебя правильно поймут. Но обещаю, что вы будете из числа первых, кто это услышит. Впрочем, даже уже сказанного мной должно быть достаточно, чтобы рассмотреть пользу установления отношений с Российской империей. Про Испанию и говорить нечего.
— Франция?
— Осторожность! Наполеон III коварен и слишком жаден до наживы. Тому доказательство недавняя война с Австрией. Он по сути предал своего итальянского союзника, погнавшись за сиюминутными выгодами. Хотя даже с точки зрения обычной логики, он мог получить куда больше для своей Франции. Не-ет, когда имеешь дело с такими людьми, стоит держать в рукаве маленький, но кусачий пистолет.
— В ваших словах есть доля истины, Станич, — кивнул Пикенс, соглашаясь с немалой долей высказанного. — Что ж, я попытаюсь ещё до приёма попасть к госсекретарю. Будем надеяться, что мистер Тумбс прислушается к моим словам. Я же дипломат, пусть и в прошлом.