Светех кивнул в ответ, отложил гусли и приготовился слушать. Весна поведала ему все, что с нею случилось в чаще лесной, как Боги решили поглумиться, как встретила Лана, как полюбила его. Старик только и делал, что качал головой от изумленья.
- Тепереча нет у меня другого пути, кроме как идти в жены к Отаю, - закончила дева.
- Ох, горлинка… Видать судьба у тебя такая. Раз уж ты самим громовержцем избранная, не оставит он тебя в покое, вернется за должком.
- А пущай возвращается. Не подниму руки на Лана, покуда жива.
- Боги могут, как благодатью снизойти, так и небеса на голову обрушить. Не боишься гнева евонного?
- Не боюсь. Пусть хоть всю душу вытрясет, пусть все кости переломает. Я не пойду на поводу у самодура небесного.
- А Отая не жалко? Ты ж не любишь его.
- Ежели пойду за него, то Судимир не прогонит, условились они с отцом, Старейшина слово дал.
На сей рассказ Светех только головой покачал, да принялся гусли настраивать.
- Давай-ка, спой, - улыбнулся старик. – Хватит горькие слезы лить.
И заиграл охотник на гуслях, а Весна запела:
Шелковая трава - это волос мой.
Шелковая трава - это волос мой.
Белы камушки - это глазки мои.
Белы камушки - это глазки мои.
Бела рыбица - это тело мое.
Бела рыбица - это тело мое.
А речная вода - это слезки мои.
А речная вода - это слезки мои.
Ключевая вода - это кровь моя.
Ключевая вода - это кровь моя.
Когда вернулась Весна домой, у калитки ее ужо Отай поджидал. Смотрел на красу с прищуром, в очах пламя разгоралось:
- Воротилась, невестушка.
Токмо деве с ним беседы вести совсем не хотелось, устала она. А Отай и не стал дожидаться слов, он смело подошел к Весне и припал к ней устами.
- Я ждал тебя, верил, - шептал он ей на ухо. – Ты сердце мое украла.
А у Весны опять слезы на ресницах задрожали, ком к горлу подступил, отвела она взгляд в сторону сада темного. И хотела было что-то сказать, да словно окаменела. Из темноты смотрели на нее два горящих глаза. Вырвалась тогда дева из объятий Отая, кинулась к калитке, но того, кто в ночи пряталась уже и след простыл. А может и вовсе почудилось?
- Весна? Что с тобой? – подошел к ней Отай.
- Устала я. Почивать пора, - и она ступила на порог избы, но остановилась и, посмотрев на парня исподлобья, добавила. – Выйду за тебя, как и обещала. А до того дня не лезь ко мне.
И занялись обе семьи свадебными приготовлениями. Обряд порешили совершить поскорее, а то чего доброго, невеста опять в лес убежит.
Дни тянулись для Весны медленно, боязно ей было, душа кровоточила. С той ночи покой совсем потеряла, почти не спала, не ела, довольствовалась нехитрыми крохами. Неужто Лан приходил? А как увидал ее, изменщицу так возненавидел на веки вечные.