- Не серчай, бабушка, - слегка поклонившись, ответил Лан. Знал он старуху Ведунью, частенько за целебными травами к ней хаживал.
- Ух, чертяки малолетние, - погрозила им Ведунья подогом и поплелась восвояси.
А Весна как прыснет, отчего аж Лан вздрогнул:
- Будто не я сегодня замуж вышла, - сквозь хохот произнесла она. – Думать не думала, что меня отчитывать старая кикимора будет, да еще и в чаще лесной.
- А права она была, - подмигнул Весне Лан. – Айда на шабаш. Такого ты еще видеть не видывала.
И потянул он ее за собой, ну а краса сопротивляться не стала.
Неизвестно как долго шли двое, да только скоро донеслась до ушей музыка. В глубине темного леса огоньки мелькали, смех слышался.
Весна с Ланом обогнули высокие дубы, что стеной росли, а за ними творилось большое веселье. И правда, вся молодежь лесная собралась у большого кострища, тут и кикиморы были, и черти с чертовками, и чародеи с чародейками, лешие, русалки, сирины, банники, а о некоторых Весна и слышать-то, никогда не слышала.
Девицы с парнями как увидели гостей, так засвистели, в ладоши захлопали. Кикиморы тут же обступили Весну:
- Из людей чё ли будешь? – спросила одна из них.
- Да как сказать, - застеснялась краса. – И да, и нет.
- Наших кровей, значит, - захихикала вторая. – Матушка небось согрешила с чертякой каким.
А черти с чародеями уважительно Лану поклонились, знали они духа лесного хорошо, частенько он гонял их по чаще, дабы те не особо буянили.
- Этой ночью все мы равные, - прошептал Весне на ухо Лан. – Существа здешние порою собираются вместе, пляски устраивают.
- Гляжу, ты тут гость особенный, вона как они засуетились, - усмехнулась краса.
- А пускай суетятся, сейчас мне до них дела нет.
Вдруг музыка стихла. На место одних музыкантов, вышла другая троица - черт с балалайкой, банник с дудкой, кикимора со свирелью. Как расселись на пеньках, так заиграли мелодию задорную. Молодежь тут же плясать побежала, средь них были и Лан с Весной. Уж чего только они ни делали, и хороводы-то водили, и ухажерами менялись, и прыгали, и кружились… Так весело Весне давно не было, совсем она закисла, покуда сидела в светелке и ждала печальной участи. А сейчас в душе сады расцвели.
Лан наглядеться ею не мог, он и сам ощутил доселе чувства незнакомые. Да и какое веселье может быть на услужении у Велеса?
Как двое выдохлись, так вышли из толпы, присели около костра. Лан взял Весну за руку, а в это время сирины запели грустную песню:
- Боязно мне, - произнес он.
- Чего страшишься?
- Боюсь, что не отпущу тебя.
- Тогда и я признаюсь. Мне тоже боязно, что не захочу уходить. Но ты должен отпустить меня, - другой рукой Весна коснулась лица сердешного. – Я жить не смогу, ежели с родителями что недоброе случится.