— Что, Николай Александрович, ни одного поиска?
— До самого декабря без «языка» обходились, позиции немцев, группировки их были в основном известны по контрнаступлению на Киев. Разведка работала, конечно, не без того. И к поиску готовились. Тогда же, помню, был один любопытный случай. И любопытный, и печальный…
В то пасмурное сырое утро четверо разведчиков возвращались с передовой, из боевого охранения. Долгую напряженную ночь провели они у нейтральной полосы, готовясь к предстоящему поиску. Свинцовый туман плотным пологом накрыл пожухлую траву и придорожные кусты, повис, будто зацепившись за ветки деревьев. На ветках сидели вороны. За туманом и ворон было не разглядеть, но их протяжное, зычное карканье разносилось далеко над мокрой дорогой и притихшим лесом. Разведчики кутались в отсыревшие плащ-палатки и жадно потягивали зажатые в кулаки цигарки.
— И откуда он взялси́? — недоумевающе спросил рядовой Коротков. — Ночью-то ишь как вызвездило, как в августе — в звездопад…
— Да, причуды небесной канцелярии, — согласился младший сержант Давыдков.
— Минуток шестьсот бы сейчас… вздремнуть, — вздохнул ефрейтор Козленко.
— А я бы сейчас у костерка посидел или у печки. — Ефрейтор Бойко, поеживаясь, пристукнул рукавицей о рукавицу. С дерева вспорхнула ворона и, недовольно каркнув, опустилась где-то рядом.
— Тише ты… — Давыдков остановился, прислушиваясь. — Тише! — повторил он требовательно.
Сзади, со стороны нейтральной зоны, послышался шум мотора.
— Что бы это могло быть?..
— Гляди-ко, близится… — насторожился Коротков.
Шум быстро нарастал, приближался.
— Мабуть, стюдебекер…
— А ну, расступись! Бойко и Козленко налево, Коротков — ко мне! — скомандовал Давыдков. — Без команды не стрелять.
Разведчики залегли по обе стороны шоссе и буквально через минуту увидели вынырнувший из тумана санитарный немецкий автобус, на предельной скорости мчавшийся на них.
Размышлять было некогда. Давыдков выбежал на дорогу и, пытаясь остановить машину, поднял над головой автомат. Автобус проскочил мимо, едва не сбив младшего сержанта. Разведчики бросились вслед, но впереди раздался пронзительный, душераздирающий скрип тормозов. И почти сразу же сбоку, мимо них, ломая кусты, покатилось, понеслось в бешеном темпе что-то громадное и неуклюжее.
Козленко выпустил наугад в туман короткую очередь.
— Не стрелять! — Давыдков, перепрыгивая через кусты, бросился за немцем. — Кто-нибудь — к машине! — успел крикнуть он на ходу.
Коротков, сорвав с шеи автомат, бросился наперерез немцу. Широкая квадратная фигура фашиста вынырнула на секунду из-за островка орешника и опять исчезла.