— Все живы?.. — спросил Прибытков, помогая Лебедеву оторвать от земли дрожащего унтер-офицера.
Через час унтер-офицер 2-й венгерской горнострелковой бригады сидел в подвале дома, где располагался разведотдел дивизии. На вопросы, задаваемые капитаном Ротгольцем, он отвечал невнятно или молчал, напряженно ссутулившись.
— Ну, что он там лопочет, Андрей? — не выдержал майор Филатов, собирая с соседнего стола разложенные листки донесений.
— Понимаешь, никак не могу с ним договориться. По-немецки он, можно сказать, ни в зуб ногой…
И вдруг Ротгольц, резко повернувшись к пленному, заговорил. Унтер-офицер оживился, вздохнул и стал отвечать.
— Это по-каковски же ты с ним? — удивился Филатов.
— Пытаюсь по-фински… — замялся Ротгольц. — Пацаном еще немного натаскался на даче. Раньше-то их под Ленинградом много было…
— Так он же венгр! — недоуменно пожал плечами Филатов.
— Их языки в одну группу входят — в угро-финскую. Много общего.
— И что он толкует?
— Коммунистов хвалит и ругательски ругает фюрера.
— Знакомая песня.
Унтер-офицер, будто почувствовав, что ему не доверяют, торопливо заговорил, активно помогая себе жестами и мимикой.
— А сейчас он про что? — спросил старший лейтенант Прибытков, сидевший на скамье у входа вместе с Артищевым и Лебедевым.
— Насколько я понял, он утверждает, что сам побежал к нам сдаваться.
— Врет, подлец! — возмутился Лебедев. — Уж я-то видел, как и куда он побежал.
Допрос продолжался более часа. После того как капитан Ротгольц получил от пленного данные о дислокации венгерских и немецких подразделений, он был спешно отправлен в штаб корпуса. В тот же день группа разведчиков, выполнявшая задание, была представлена к правительственным наградам.
…В последние дни войны 237-я стрелковая дивизия в составе войск 4-го Украинского фронта вела бои в Чехословакии, в районе Моравской Остравы. Овладевая этим важным политическим и промышленным центром, дивизия стремилась взять его в кольцо, чтобы не дать возможности остаткам войск противника прорваться на юго-запад — к Праге.
2 мая 1945 года командование дивизии получило приказ овладеть г. Тржинец и перерезать пути отхода противника на юг.
Из краткой исторической справки о боевом пути 237-й Пирятинской орденов Суворова и Богдана Хмельницкого Краснознаменной стрелковой дивизии (Архив МО СССР)
Они сидели прямо на земле, на огороде, на задах высокого острокрышего дома. Над подогретой землей вдалеке, над пашней, от теплых испарений дрожал воздух. Над головами разведчиков протянула к небу пушистые ветки ранняя расцветающая сирень. В листьях ее, запутавшись, поблескивала на солнце едва видимая паутина.