— Ты мне скажи, а твои мама и папа — хорошие родители? Я так поняла, что папа у тебя вроде нормальный мужик, а мама? И вообще, как они отнесутся к нашим детям? Ведь я не рокшанка, да и еще не такая, как ваши женщины. Можно сказать, такой же мутант, как ты. Причем в буквальном смысле.
— Не волнуйся, лиане, как только ты познакомишься с моей семьей, твои страхи уйдут. Мои дети будут признаны прямыми наследниками с полным правом на трон. После оглашения о проведения Лианории никто не посмеет даже рот открыть без твоего позволения. И твое не рокшанское происхождение большой роли не играет. Наша раса не страдает расовыми предубеждениями, особенно в отношении женщин, и особенно это касается императорской семьи.
Он, весело улыбаясь, смотрел на меня.
— Скажу тебе больше: как только на Рокшане увидят мою лиане, я думаю, мы с тобой откроем новое развлечение — сезон охоты за человеческой лиане. Ну что ж, если ты выспалась и немного пришла в себя, нам придется сейчас решить вопрос по поводу Ронэра.
Я встрепенулась:
— А мы можем что-нибудь решить? Ран, я так счастлива и хочу, чтобы всем вокруг тоже было хорошо.
— Хорошо, Аттойя, но ты сама решишь его судьбу перед лицом Императора и Совета. Ты не сможешь отменить наказание, я не позволю, но смягчить его в твоих силах. Заодно я представлю тебя Совету.
— А что, мы уже скоро прилетим на Рокшан?
— Нет, на наших кораблях, особенно на разведывательных или военного назначения, установлены гологриды. Эти устройства позволяют устанавливать связь на любом расстоянии с их материнской платформой. Они передают как бы голографический слепок, связь дорогостоящая, но необходимая.
Выбирая себе одежду, я сильно нервничала. Уже сегодня я увижу семью Рантаира, а они меня, и неизвестно как они меня примут. Распустив волосы и тщательно их расчесав, я снова оглядела свой золотистый наряд с нижней зеленой юбкой и пошла на мостик. Я увидела, как Рантаир стоит в освещенном круге, а недалеко от него, сидящего на полу потрепанного и выглядящего, как сломанная кукла, Ронэра. Он поникший смотрел прямо перед собой, ни на что не обращая внимания. Увидев меня, Рантаир улыбнулся, и эта улыбка совершенно преобразила его лицо, сделав похожим на мальчишку с глазами, сверкающими как сапфиры. В них было столько радости, нежности и любви, что моя неуверенность растаяла как прошлогодний снег, и я кинулась к нему обниматься, не обращая внимания на удивленные и радостные лица мужчин, стоявших неподалеку и наблюдавших за нами. Подбежав к нему, я обняла его за талию и, крепко прижавшись, уткнулась лицом ему в грудь, а потом, не выдержав, улыбаясь, подняла лицо и спросила: