– К сожалению, она умерла в Паршнице, в концентрационном лагере. Со слов Лены, Каролина настолько обезумела от потери девочек, что попыталась сбежать и ее застрелили надзиратели.
– Как печально! Знаете, я больше не езжу на такие расстояния. Боюсь, я не смогу приехать в Чикаго.
– Ничего страшного, Мюриэль. Адвокат Лены может приехать к вам и записать ваши показания на видео в Нью-Йорке. Мы сами можем к вам приехать.
– Вы не захотите это делать, мистер Таггарт.
– Нет, захотим. Я пока не нашел девочек, но без вашего участия Лена, скорее всего, проиграет суд.
– Мои показания Лене не помогут.
– Почему? Вы же были той медсестрой, которая приняла близнецов в гетто Хшанува, разве нет?
– Да, была.
– Лене необходимо доказать, что близнецы Каролины реально существовали. Почему вам так тяжело это сделать?
– Поговорите с Леной. До свидания.
Лиам нажал отбой.
– Кэт, ты это слышала? Можешь поверить, что она не станет давать показания?
– Не станет. И кажется, я знаю почему.
– Я весь внимание.
– Каролина Нойман никогда не рожала детей. У нее их не было. Мюриэль не станет записывать видеопоказания, чтобы подтвердить историю Лены, потому что это неправда. Да, Мюриэль приняла роды, но не у Каролины. Близнецы – дети Лены. Это Лена родила близнецов.
– Черт побери! А вся эта история о Каролине и ее детях…
– Всего лишь прикрытие. Лена Шейнман полюбила Давида Вудварда, они вместе проводили ночи в его комнатке. Лена забеременела. Через несколько недель Давида отправили в другой лагерь, и он так ничего и не узнал. Близняшки – дочери Давида.
– Боже мой!
– У меня давно уже зародились некоторые подозрения, но когда ты рассказал о фрау Штраус, о том, что она сказала о Хильде Шульц, я задумалась всерьез. Помнишь, я не раз говорила, что есть в этой истории какая-то страшная, тщательно скрываемая тайна. За последние несколько дней я просмотрела свои записи, вот картинка-загадка и сложилась. А теперь, когда ты рассказал о Мюриэль, я абсолютно уверена: когда Лена описывала рождение детей, она говорила о себе. Если поменять Лену с Каролиной местами, их отношения, историю – все сходится.
– А как же разговор в душе, когда Лена впервые заметила, что Каролина беременна? – спросил Лиам. – Когда они обсуждали возможность аборта?
– Поменяй местами действующих лиц.
– А как же Зигфрид? Лена спрашивала Каролину, сможет ли она жить в Баварии в качестве жены Зигфрида. Разве они не обсуждали возможность растить еврейских детей в Германии?
– Нет. Весь разговор сводился к тому, смогут ли Каролина и Зигфрид построить совместную жизнь в Германии. Он написал матери, что влюбился в девушку-немку. О детях не было сказано ни слова. Даже когда Зигфрид написал свой адрес, он сделал это для того, чтобы Каролина могла уехать к его матери. В письме к матери не было даже намека на детей. Сам подумай. Фрау Штраус сказала тебе, что никогда не слышала, чтобы у Зигфрида были дети, а она обязательно узнала бы о них, потому что Хельга Шульц наверняка похвасталась бы внуками.