Карта производила сильное впечатление. Велл располагался на одной из тех страниц, на которых красные и желтые линии дорог едва касаются краев, а все остальное занято белым цветом с проселочными дорогами, бегущими вдоль границ частных владений давным-давно почивших в мире владельцев имений. Дороги эти делают большие крюки, чтобы довести вас до старинных каменных мостов. По этим дорогам вьючные лошади прежде переезжали от рынка к рынку. Марк предпочитал пользоваться спутниковой навигацией, но, когда мы находились уже совсем близко от места назначения, спутниковая навигация отключилась.
– Черт побери! Где мы?
– Не кричи на меня. Это была твоя идея тащиться к черту на кулички в поисках дырки от бублика.
В ответ – тишина.
– Извини. Я не хотела, – сказала я, а затем перевернула карту и прищурилась. – Мне кажется, мы просто проехали поворот.
Марк умудрился осуществить разворот автомобиля в три приема у проездных ворот, на дороге с канавами вдоль каждой из обочин. Когда мы познакомились, Марк не был излишне раздражительным человеком. Многие его характеризовали как весьма целеустремленного. Это всякие голословные обвинения, которые в конечном счете привели к его отставке, сделали Марка таким. Хотя даже в лучшие свои годы он легко выходил из себя. Мы медленно принялись ползти обратно на холм, пока не увидели знак, обозначающий пешую тропу. На нем был изображен человечек с рюкзаком за спиной. В руке – палка. Никаких названий.
Мы развернулись. Марк остановил автомобиль, убрал руки с руля и сложил их перед собой так, как обычно делают священники. Никаких следов домика видно не было. Впечатление на нас произвел не дом, а окруженный голубоватой дымкой полукруг мира, раскинувшийся перед нами. От увиденного перехватило дыхание. Вдали на севере и западе холмы тянулись за холмами, бросая друг на друга тени, пока не окунались где-то за горизонтом в воды Атлантического океана. Ближайшие к нам холмы по ту сторону долины поросли лесом, окрашенным в яркие осенние цвета. Хвойные деревья темнели на фоне припыленного золота полей, с которых не так давно собрали урожай. К востоку янтарная земля высушенных пастбищ пестрела квадратиками огороженных живыми изгородями наделов, освященных многовековым земледелием. Позади нас виднелись мрачные осыпи Крэга.
– Мы приехали, бабушка Р?
– Да, Люсьен, приехали.
Дорога перед нами представляла собой пунктирную линию, поверх которой нам следовало расписаться.
– Вот он, – сказали мы друг другу, когда увидели сначала амбар, а затем покрытые щербинами дымоходы, сложенные из красного кирпича, которые возвышались над каменным сельским домиком в викторианском стиле.