– Для этого нам не нужно приглашать сюда братство, – возразила я. – Наша дочь по собственной инициативе уже делает нечто похожее в конце сада.
Я рассмеялась и долила в свой полупустой стакан вина.
Вот только Марку было не до смеха. Он догадался, что я на самом деле хочу продать Велл.
– Не говори со мной об этом, – сказал муж. – Я вложил в эту землю больше, чем ты. Я вложил в нее всего себя, если начистоту.
– Это была не только твоя мечта, но и моя.
– Я сажаю и пашу. Я вложил намного больше в эту землю, чем ты.
Марк сбросил конверты на пол.
– Вложил, потому что по-другому не мог. Это тебе надо было поскорее уезжать из Лондона.
– Значит, опять мы за старое? Никогда не забудешь, значит?
– Ты сам понимаешь, что я не об этом. Ради бога, выключи телевизор!
Приподнявшись, Марк взял в руки пульт дистанционного управления.
– Нет, не понимаю. Я не знаю потому, что ты и сама точно не знала, что обо всем этом думать.
Муж выключил звук. Теперь перед нами разыгрывалось шоу немых. Повисла тишина, а потом мы продолжили выяснять отношения.
Я постаралась на этот раз говорить тише:
– Дело не в деньгах, дело в нас.
– Вот именно. Я тоже об этом.
– Нет, ты меня не понимаешь…
Марк поднялся с дивана. Он стоял ко мне спиной и смотрел на экран.
– Ты меня не слушаешь.
– Нет, слушаю. Я хочу отсюда уехать, но без…
Муж резко повернулся ко мне:
– Тогда собирайся и уматывай отсюда.
Он вновь включил звук, делая его все громче и громче. Мне пришлось кричать, стараясь, чтобы Марк меня расслышал.
– Я не уеду без тебя, Марк. Мы должны оба отсюда уехать. Передай эту землю кому-то, кто сможет лучше, чем ты, хозяйствовать на ней.
– Я остаюсь.
– Зачем?
Марк сразу не ответил. Он выключил телевизор и заговорил, медленно подбирая слова:
– Мне здесь нравится. Я всегда, с самого детства, мечтал работать на земле. Я всегда этого хотел, пока…
– Что пока, Марк? Пока я все тебе не испортила? Я забеременела от другого и родила дочь, которая оказалась сущим наказанием. Именно это ты всегда хотел высказать мне в лицо, но никогда не отваживался.
Марк опустился на диван. Приоткрыв заслонку печи, я принялась вбрасывать в огонь письмо за письмом. Свет пламени освещал половину лица Марка. Муж сидел, покусывая кончики пальцев. Другую половину лица скрывала тьма. Я потянулась за очередной партией писем. Марк поставил ногу на письмо от религиозного братства, а затем прикоснулся к моей руке. Слишком устав от происходящего, я положила голову ему на колени.
– Мы здесь завязли по уши. Если мы уедем, то вновь станем свободными, – вновь попыталась я его переубедить.