Я разозлилась. Я каждый день рвала задницу, чтобы казаться дружелюбной по отношению к этим сучкам, которые прогуливаются по холлу старшеклассников с таким видом, словно являются собственниками этого места. А они обо мне вот так. Какого хрена?
— Мне не следовало это говорить, — сказала Амелия.
Видимо, на моем лице отразилась злость.
— Нет, все нормально. Мне действительно нравится держаться в одиночку, — сказала я.
Я становилась рассеянной. Я хотела вернуть разговор назад к Амелии и к тому, почему она считает парней мудаками.
— Может, они просто завидуют, — предположила Амелия. — Возможно, они думают, что ты хочешь увести у них парней, потому что ты очень хорошенькая, — она застенчиво улыбнулась.
Я засмеялась.
— Вряд ли. Но спасибо за комплимент. Я не собираюсь встречаться с кем-либо из неудачников из этой школы, хотя, должна признать, тот парень Тим из моего класса довольно милый.
Я мысленно себе поаплодировала. Последняя фраза появилась из ниоткуда, и она была идеальна.
Поведение Амелии мгновенно изменилось. Она не выглядела испуганной. Она выглядела взбешенной.
— Я что-то не то сказала? — спросила я.
Она покачала головой:
— Ты говоришь о Тиме Шелтоне?
— Ага.
— Просто совет. Держись от него подальше.
Она двинулась к двери из туалета.
— Подожди! Почему? — спросила я.
— Он один из мудаков, — сказала она и открыла дверь.
Я догнала ее и прижала дверь рукой, снова закрывая ее.
— Скажи мне почему, — попросила я.
— А? — Амелия нервно перекидывала сумку с плеча на плечо, пытаясь удобно ее пристроить. — Мне нужно идти, — сказала она.
— Амелия, я... Мне на самом деле надо, чтобы ты мне сказала, почему Тим — мудак, — сказала я мягко.
— Мне нужно идти, — повторила она.
— Пожалуйста, — умоляла я. — Я не скажу ни одной живой душе.
— Убирайся с дороги.
— Он заставил тебя сделать что-то, чего ты не хотела?
Амелия попятилась к двери, как испуганный кролик.
— Что ты слышала? — прошептала она. — Они снова пустили этот слух?
— Какой слух?
— Не прикидывайся дурой! — закричала она. — Тот слух обо мне. Это неправда! Я не хотела делать это! Я сказала ему «нет».
Она уронила сумку и обхватила себя руками.
— Я не знаю ни о каких слухах, Амелия, — сказала я.
— Да, конечно! В конце лета, перед самым началом учебного года об этом все говорили.
— Я здесь новенькая. Я не слышала никакого слуха, — сказала я.
Я подошла к ней, и она отступила.
— Все нормально. Я хороший человек.
Я видела, как в ее глазах заблестели слезы, потом они полились, падая на ее белую кружевную блузку. Это был инстинкт. Не успев подумать, я обхватила ее руками. Обнимать кого-то, кого я едва знаю, вообще не казалось странным, потому что в каком-то смысле я ее знала. Она была Бэт. Как я и говорила Терри. Они все были Бэт.