Я торчала возле раковины, притворяясь, что поправляю макияж. В зеркале видела, как входят и выходят девушки, мне не надо было даже оборачиваться и контролировать входящих. И, как я и ожидала, Эшли вошла в дверь в 21:18. Прежде, чем сказать ей что-либо, я позволила ей воспользоваться туалетом. Она мыла руки через две раковины от меня, когда я заговорила.
— Видит Иисус, мы с тобой не знакомы, — сказала я ей. Она потянулась за бумажным полотенцем, — но тот парень, с которым ты пришла — ужасный человек.
— А?
— Тот парень, с которым ты пришла...
— Нет-нет, — перебила она. — То, что ты сказала перед этим. Что это означает?
— О чем ты?
— То, что ты сказала об Иисусе. Я нравлюсь Иисусу? — спросила она, ее лицо порозовело.
Господи боже.
— Я хочу сказать, он никогда об этом не говорил, но я подавала ему все эти знаки. Думаешь, я ему нравлюсь?
О чем она говорит?
— Это просто выражение, — сказала я. — Я хотела подчеркнуть, что ты меня совсем не знаешь.
— А, — ее лицо вытянулось.
— Но, возможно, ты нравишься Иисусу, — добавила я. — И он, вероятно, намного лучше, чем тот мудак, с которым ты сейчас на свидании.
— Откуда ты знаешь, что я на свидании с Тимом? — спросила она.
— Я видела вас, и уверяю тебя, Эшли, этот парень — ужасный человек, — ответила я.
— Подожди. Откуда ты знаешь, как меня зовут?
Черт. Вот всегда я так. Думай быстрее, Брук.
— Ты не знала, что популярна? Твое имя все знают, — сказала я.
— Правда? — ее глаза расширились мечтательно, но недоверчиво.
Я почувствовала себя ужасно.
— Конечно. Теперь послушай меня. Я хочу, чтобы ты села в такси и поехала домой, — сказала я.
— Что?
— Брось его, Эшли.
— Почему?
— Потому что... потому что Тим встречается со многими девушками. Не только с тобой. Он не будет верным тебе и двух секунд, — сказала я.
— Ой, да мне все равно, — ответила она. — Я собираюсь бросить его в ту же секунду, как Иисус посмотрит в мою сторону.
Я уставилась на нее.
— Ладно, Эшли. Дело не только в том, что Тим изменщик. Он плохой парень. Он делает с девушками ужасные вещи, — произнесла я.
Она выглядела заинтригованной.
— Типа связывание? — спросила она.
Она приблизилась ко мне и зашептала.
— Все нормально. Мне это тоже нравится.
Какого хрена?
— Нет, Эшли, — прошептала я в ответ. — Типа изнасилование.
Она отскочила назад, ее глаза снова расширились, но на этот раз не мечтательно или недоверчиво. На этот раз она была напугана. Я не должна была говорить этого. То есть, технически, это не было клеветой, потому что это правда, но я не хотела, чтобы слухи разошлись по всей школе.
— Я так думаю, — быстро сказал я. — Слушай, я думаю, что он это делает.