— Откуда ты знаешь? — спросила она.
— Не важно. Важно то, что я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Так что иди домой. Не говори с ним по телефону или в школе. Не упоминай меня. Не говори ничего. Ладно? — я знала, что это был самообман, но должна была попытаться.
Она кивнула.
— Эшли, я серьезно. Если он позвонит тебе, не отвечай. Когда увидишься с ним в понедельник, а ты с ним неминуемо увидишься в понедельник, скажи ему, что не хочешь с ним больше разговаривать. Не называй причины. Просто сделай это. А затем уходи. Поняла?
Она снова кивнула.
— Я вызову тебе такси, — сказала я. — Вот деньги.
Она молча приняла их.
— Ты в порядке? — спросила я, набирая номер «Сити Стар Кэбз».
— Он собирался изнасиловать меня? — прошептала она.
— Я не знаю. Возможно. А может, и нет. Но теперь ты в безопасности, ладно? — сказала я, обнимая ее за плечи, пока разговаривала с диспетчером.
Прежде, чем вернуться обратно, я наблюдала, как Эшли села в такси. Мне нужно было пописать, что весьма иронично, с учетом того, что я провела в туалете весь вечер. Я завернула за угол и столкнулась с Тимом. Он схватил меня за руку и одним ловким движением потащил по коридору. Ковыляя на каблуках, я выглядела как его подружка поневоле. Я должна была сразу закричать, но была слишком удивлена таким поворотом событий. Я планировала скрыться из кинотеатра до того, как он меня заметит.
— Какого черта ты делаешь? — спросил он, отпуская мою руку и зажимая меня в угол коридора.
— Я заору во все горло, если ты что-нибудь сделаешь, — предупредила я.
— По какой причине ты портишь мои свидания? То есть, кто ты вообще такая?
— Я не знаю, о чем ты говоришь, — ответила я.
Тим фыркнул.
— Ты думаешь, я идиот, или что? Я видел, как ты отослала Эшли в гребаном такси! Я сделал тебе что-то плохое, о чем не помню? Ты мне за что-то мстишь? Что, черт возьми, я тебе сделал?
Я хотела сказать ему, что дело не в том, что он сделал мне, дело в том, что он собирался сделать с Эшли. В том, что он, как я знала, сделал с Амелией. А затем во мне вскипел праведный гнев, и он вылился наружу в неправильное время и в неправильных словах.
— Я знаю, — произнесла я так тихо, что думала, он не услышит.
Тим попятился, словно я ударила его по лицу. Он врезался в пару, направлявшуюся в зал №5. Он пробормотал извинения, а выражение его лица сменилось на ошеломленное. А затем он снова наклонился ко мне, прижав руки по обе стороны от моей головы.
— О, ты знаешь? — спросил он. Это прозвучало, как чувственный шепот. — И что же ты, по-твоему, знаешь?
Он насмехался надо мной, исследуя глазами мое тело. Внезапно я растеряла всю храбрость.