— О чем ты говоришь? — спросил Финн.
Он действительно настолько глуп или просто помешался на мне?
— Мы дерьмово обошлись с Бэт, Финн! Мы скрывались! Мы ей лгали! И из-за этого она умерла.
— Ты права, — ответил Финн. — Я должен был порвать с ней, прежде чем мы стали встречаться.
— Почему ты не сделал этого? — спросила я. Я никогда не спрашивала его об этом раньше.
— Я не знаю, — признался он. — Она была в подавленном состоянии. Это казалось неправильным — расстаться с ней, когда она была такой угнетенной.
Я точно знала, о чем он говорит, и точно знала, почему Бэт было грустно. Самая тяжелая часть моей вины заключалась в том, что Бэт раскрыла мне свою тайну об изнасиловании, доверила мне информацию, доверила мне свою уязвимость, а я продолжила спать с Финном у нее за спиной.
— Но это было несправедливо — продолжать с ней встречаться и спать с тобой, — продолжал Финн.
Я резко подняла голову. Справедливость? У него были крепкие нервы. Я признала свою вину, поприветствовала ее, словно друга, заслужила то, что чувствую себя как дерьмо, и он не собирался облегчать мне это.
— То, что я сделала, было неправильно. Я обидела свою лучшую подругу. Ни один парень в жизни не стоит этого, — ответила я.
Я наблюдала за Финном. Я не хотела быть столь резкой и оскорбить его высокие чувства, но я не знала другого способа донести до него правду.
— То есть, ты бросаешь меня из-за Бэт? — спросил он. — Она мертва, Брук.
— О чем ты говоришь? Мы можем быть вместе, потому что теперь Бэт не увидит этого? Что, черт возьми, с тобой?
— Слушай, я не буду ждать вечно, Брук, — сказал Финн.
— А я и не жду этого.
— Ты пытаешься сказать мне, что ничего не почувствовала, когда я поцеловал тебя?
— Конечно, я почувствовала что-то. Я возбудилась. Вот что, — огрызнулась я. — Я не люблю тебя, Финн. Я не могу быть с тобой. Это неправильно по многим причинам.
— Ты будешь продолжать бороться со своим влечением ко мне из-за какой-то мертвой девушки?!
Это было словно на автомате. Я выкинула руку и из-за всех сил ударила Финна в голову. Это был небрежный удар, где-то между шлепком и ударом, но это было эффективно. Он хмыкнул и потер висок.
— Какого черта?!
— Ты бессердечный кусок дерьма! — закричала я. — Она не какая-то «мертвая девушка»! Она была моей лучшей подругой!
Мгновение он стоял молча, потирая голову.
— Мне жаль тебя, Брук, — сказал он. — Ты разрушишь свою жизнь из-за чувства вины.
— Ха! И я полагаю, под разрушением моей жизни ты имеешь в виду жизнь без тебя? — спросила я. — Не волнуйся, Финн. Я не позволю тебе разрушить мою жизнь.