По ее лицу промелькнула тень. Рейес хотел потребовать, чтобы она сказала, в чем дело, но его что-то удержало.
Пальцы Жасмин коснулись его лба, потом щеки.
– Чем займемся после ужина?
– Я тебя искупаю, а ты позволишь мне изучить остальные твои шрамы.
Жасмин проснулась в середине ночи. В спальне было прохладно. Одеяло упало на пол, и ее согревали только мускулистое бедро Рейеса и его рука.
Рейес негромко похрапывал. На его лоб упала прядь волос, и Жасмин нестерпимо хотелось убрать ее, но она остановила себя.
Раз за разом, занимаясь с ним любовью, она чувствовала, что ее сердце готово лопнуть от эмоций. Ближе к полуночи Жасмин наконец призналась себе, что она влюбилась в наследного принца Санта-Сиерры.
Она полюбила мужчину, чье сердце было разбито дважды – неверной невестой и матерью. Причем рана, нанесенная матерью, была глубже и терзала его многие годы.
Слезы защипали глаза.
Рейес пошевелился во сне.
Жасмин встала, завернулась в простыню и быстро вышла из спальни. Она не могла позволить себе рисковать. Он не должен был видеть выражение ее лица, на котором все было написано. Жасмин была уверена, что Рейес будет любить их ребенка. Но она была уверена и в том, что он никогда не полюбит ее.
Подойдя к окну, она взглянула на ночные огни столицы. Теперь этот город стал ее домом – на беду ли, на счастье. Жасмин собиралась сделать все возможное, чтобы счастья было больше.
Бывшая преступница скоро станет принцессой. Наверное, она слишком эгоистична, желая большего.
Да! Ей хотелось все.
Слезы покатились по щекам, и она не могла их остановить.
– Ты плачешь. Почему?
Жасмин обернулась. Рейес стоял в нескольких футах от нее.
– Я не плачу.
Он приподнял бровь:
– Идет дождь, а я этого не замечаю?
– Я никогда не плачу. Слезы – удел слабых.
– Кто тебе это сказал?
– Один бандит много лет назад. – Жасмин покачала головой. – Извини. Я не хотела бы возвращаться к прошлому.
Рейес подошел ближе, коснулся ее щек.
– И это тебя разбудило?
Жасмин помолчала и задала вопрос, который рвался из глубины ее существа:
– Ты уверен, что сделал правильный выбор, Рейес? Не для своих подданных. Для себя. Я знаю, что мы женимся главным образом ради ребенка и твоего народа. Но брак отразится и на нас.
Рейес стиснул зубы:
– Что происходит, Жасмин? Тебя одолели сомнения?
– Да. И думаю, не меня одну.
– Не говори за меня.
– Тогда скажи сам.
Он покачал головой:
– У меня нет возможности что-либо изменить. Ситуация сложилась так, а не иначе.
Ее сердце словно зажали в тисках.
– Как насчет любви, Рейес? Хочешь ли ты, чтобы в твоей жизни нашлось место для любви?