Он отключается.
Я не могу смотреть ему в глаза.
Он хватает мою ладонь.
– Дженьюэри, послушай, я…
Я выдергиваю ладонь из его руки.
– Поезжай вперед. Уорд, пожалуйста. Мне нужно домой.
– Позволь мне объяснить.
– Объяснить что? Что ты женат? Это я поняла давно.
– Но мой брак трещит по швам.
– Бедняжка! И о чем я только думала! О чем ты думал, Уорд?
Я знаю в глубине души, что и я виновата, и именно потому я ненавижу себя. Почему я западаю на мужчин, которые только делают мне больно?
– Нельзя так поступать с Мариной. И дело не только в том, что ты женат. Ты еще и мой начальник.
– Знаю, знаю, но позволь мне…
– Нет. Веди машину.
– Я так давно хочу тебя поцеловать…
– Прекрати.
– Между мной и Мариной все слишком сложно.
Я наконец поворачиваюсь к нему.
– Ты чувствуешь себя виноватым?
Он кивает.
– Мы не должны были, я не должен был целовать тебя, но…
– Езжай, пожалуйста!
Мне так стыдно за себя.
– Или высади меня прямо тут.
– Дженьюэри, пожалуйста.
Уорд перегибается через кресло, кладет руку на мою, чтобы не дать мне выйти.
– Прости, но…
Я убираю свою руку и опять смотрю в окно.
– Пожалуйста, Уорд. Мне надо домой.
Вернувшись домой, я застала картину: Айла лежит на диване, свернувшись калачиком. Спад запрыгивает на диван и начинает лизать ей лицо, отчего ее настроение тут же становится лучше. Потом она обнимает меня крепко-крепко.
– Хочешь что-нибудь обсудить? – спрашиваю я тихо. С кухни приходит Руки.
– Ты же расскажешь маме, что случилось, милая?
– Я просто поговорила с одной из подружек Джеммы, и Джемма жутко разозлилась. Она сказала ей: «Ты бросаешь меня. Если бы я ушла в другую школу, вам всем было бы все равно!»
– Неужели?
Айла кивает.
– Последним уроком была математика, с мисс Бантинг.
Айла любит мисс Бантинг.
– Когда прозвенел звонок, и я встала, Джемма толкнула меня. Она толкнула меня, я упала, мама, и рассыпала все свои учебники.
– И никто этого не видел? – Я глажу ее по волосам.
Айла качает головой.
– Она специально, мама. Она не любит меня. Обозвала меня инвалидкой.
Мы с Руки переглядываемся, чтобы убедиться, что думаем об одном и том же.
– Люди говорят ужасные вещи, Айла, – объясняю я, – когда им плохо. Джемма, вероятно, не очень счастлива, и таким образом она пытается заставить тебя тоже быть несчастной. Только это нехорошо. Понимаешь, Айла? Но ты не виновата.
Когда Руки уходит, мы с Айлой ужинаем, но она едва притрагивается к еде, и это меня беспокоит.
Мой мобильный звонит. Слава богу, это Дэн, а не Уорд.
– Я собиралась тебе звонить, – говорю я, выходя из кухни, чтобы поговорить в спокойной обстановке. Когда я рассказываю ему, что случилось в школе, он спрашивает: