— В-верно. Хорошо. — Лочен наклоняется вперед, опираясь локтями на колени, будто отчаянно хочет рассказать этой женщине каждую деталь. — Я… я вошел на кухню, а Уилла была на столе, где ее не должно было быть, потому что… там действительно очень высоко, и… и она на цыпочках пыталась дотянуться до коробки с п-печеньем на верхней полке… — Он снова говорит маниакально и отрывисто, почти спотыкаясь на словах, торопясь их выговорить. Я вижу, как у него дрожат мышцы на руках, и он так сильно ковыряет болячку под губой, что она начинает кровоточить.
Элисон лишь кивает, записывая еще что-то, и снова выжидающе смотрит.
— Я-я сказал ей спуститься. Она отказалась, сказав, что ее братья что-то едят и с-специально положили печенье так, чтобы она не могла достать. — Он тяжело дышит, глядя на бланк, словно пытаясь прочесть, что там написано.
— Продолжай…
— Поэтому я… я повторил то, что только что сказал…
— Что именно ты сказал? — голос женщины становится резче.
— П-просто… ну, в основном лишь: “Уилла, сейчас же спускайся”.
— Сказал или закричал?
У него, похоже, проблемы с дыханием, из-за чего воздух из горла выходит с хрипами.
— Э-э… ну… ладно… в первый раз я говорил довольно громко, так как волновался за нее, и… и во второй раз, когда она отказалась, я… я полагаю, д-да, я крикнул. — Он смотрит на нее, кусая уголок губ, его грудь вздымается и опускается слишком быстро.
Я не могу поверить этой женщине! Заставить Лочена чувствовать себя виноватым за то, что накричал на сестру, когда она делала что-то опасное?
— А потом? — Взгляд у женщины пронзительный. Сейчас она выглядит особенно внимательной.
— Уилла… она, ну, она п-проигнорировала меня.
— И что ты сделал?
Воцаряется ужасная тишина. Что ты сделал? Повторяю я себе, отчаянно желая вступить в разговор, но меня удерживает обещание, что говорить будет Лочен, и тот факт, что меня там не было. Представители Защиты Детей допрашивают родителей каждого пострадавшего ребенка, привезенного в больницу, насчет того, не они ли это сделали? Виновен, пока не доказано обратное? Это же смешно! Дети постоянно падают и травмируются!
Но Лочен не отвечает. Я чувствую, как у меня быстро бьется сердце. Не бойся говорить сейчас, мысленно прошу я его. Не делай вид, будто ты что-то скрываешь!
Лочен хмурится и вздыхает, прикусывая губу, будто пытаясь вспомнить, и я с потрясением понимаю, что он готов расплакаться.
Я вжимаюсь в стул и пытаюсь удержаться от того, чтобы вмешаться.
— Я с-стащил ее вниз. — У него слегка дрожит подбородок. Он даже не поднимает глаз.
— Можешь объяснить точнее, как ты это сделал?