— Я подошел… подошел и с-схватил ее за руку, а потом… потом стащил ее со стола. — Его голос надрывается, и он поднимает кулак к лицу, прижимая костяшки к губам.
Лочен, о чем, черт возьми, ты говоришь? Ты никогда специально не навредил бы Уилле — ты знаешь это так же хорошо, как и я.
— Ты схватил ее за руку и стащил на пол? — Женщина приподнимает брови.
Молчание распространяется по всей комнате. Я слышу собственное сердцебиение. Наконец, Лочен убирает кулак ото рта и прерывисто вздыхает.
— Я потянул ее за руку… и… — Он смотрит в угол потолка, слезы набегают на его глаза, как полупрозрачные шарики. — Я знаю, что не должен был… я не подумал…
— Просто скажи мне, что случилось.
— Я потянул ее за руку, и она поскользнулась. Она… она была в колготках, и ее ноги съехали с поверхности стола. Я… я продолжал держать ее за руку, когда она упала, чтобы попытаться остановить ее, а потом почувствовал этот… этот щелчок! — На мгновение он зажмуривается, будто от ужасной боли.
— Так ты держал ее за руку, когда она упала на пол, и от веса ее тела из сустава выскочила кость?
— Было нелогично отпустить ее, когда она падала. Я… я подумал, что поймаю ее, а не вырву руку из сустава. Господи! — На щеку скатывается слеза. Он быстро вытирает ее. — Я не думал…
— Лочи!
Его глаза встречаются с моими.
— Это… это был несчастный случай, Майя.
— Я знаю! — в тихом возмущении восклицаю я.
Чертова женщина снова записывает.
— Ты часто остаешься со своими братьями и сестрой, Лочен? — спрашивает она.
Я снова откидываюсь назад на стуле. Лочен прижимает пальцы к глазам и делает несколько спокойных вздохов, пытаясь взять себя в руки. Он яростно трясет головой.
— Только когда наша мать должна уехать по делам.
— И как часто такое случается?
— Это… это зависит… Каждые пару месяцев или около того…
— А когда она уезжает, я полагаю, ты должен забирать их со школы, готовить для них, помогать с домашним заданием, развлекать, укладывать спать…
— Мы делаем это вместе, — быстро говорю я.
Теперь женщина поворачивается к нам двоим.
— Должно быть, это утомительно после долгого учебного дня…
— Они хорошо умеют сами себя развлечь.
— Но когда они плохо себя ведут, вы успокаиваете их.
— Не совсем, — твердо говорю я. — Они хорошо воспитаны.
— Вы раньше вредили кому-то из своих братьев или сестер? — спрашивает женщина, поворачиваясь к Лочену.
Он вздыхает. У меня в голове проносится драка с Китом.
— Нет! — в негодовании восклицаю я. — Никогда!
В такси по дороге домой мы втроем сидим в тишине, изнуренные и вымотанные. Уилла свернулась калачиком на коленях у Лочена, протянув руку к его груди и засунув в рот большой палец другой. Ее голова упирается Лочену в шею, пятна света от проезжающих мимо машин падают на ее золотистые волосы. Лочен крепко прижимает ее к себе, пустыми глазами глядя в окно. Взгляд его стеклянных глаз отказывается встречаться со мной.