— Мне так жаль, мисс Уорт. Взрывы, должно быть, повредили трос, а ваши апартаменты так высоко.
Мне нужно чувствовать твердый мраморный пол под ногами. Элиот выжидает, улыбаясь. Я напоминаю себе, что его руки липкие. Он тоже переживает насчет смерти.
У Элиота есть маленькая паровая карета, она разработана так, чтобы быть быстрее и легче, чем у Эйприл. Сидения расположены близко друг к другу, и я ощущаю его рядом с собой, когда мои голые коленки касаются его ног, но, когда мы проезжаем по улицам, я забываю о нем и рассматриваю обломки. Город размывается дождем, и серые здания сливаются с выжженными черными громадами. Это намного хуже, чем единичные акты вандализма, которые случаются, время от времени. Это организованный хаос. Мы проезжаем мимо того, что осталось от красивого собора: крыша пропала, стены почернели.
— Что еще они поджигают?
— Они сосредоточились на церквях.
Я удивлена, что мы проезжаем мимо стольких обгоревших строений. Я удивлена даже тем, сколько церквей в нашем городе. Спрятанные между более высокими зданиями, или высокие, стоящие на углах. По одной на каждый квартал Верхнего Города.
Церкви заставляют меня думать о летучих мышах, а мыши — об Эйприл.
— Слышал что-нибудь? Она у дяди?
Он знает, что я говорю об Эйприл.
— Это стиль моего дяди — захватить ее, чтобы доказать, что он может. Если бы ее пленил кто-то другой, например, мятежники, которые жгут и бомбят город, мы бы знали. Они бы попросили что-то взамен, выкуп.
— Я беспокоюсь, — говорю я мягко.
Мы проезжаем мимо обломков, которые раньше были многоквартирным зданием, и я думаю о том, были ли внутри люди, когда оно взорвалось. Оно должно было быть пустым. Не хочу думать об альтернативном варианте.
— Когда мы доберемся до клуба, мне нужна будет твоя помощь, чтобы достать кое-что, — он смотрит на меня и выглядит очень серьезным. — Слишком рискованно делать это самому.
Мое сердце немного ускоряется, когда он объясняет. Он хочет, чтобы я взяла особенную книгу в зеленой обложке с верхнего этажа клуба, а затем принесла ему. О людях, населяющих этот этаж, шепчутся по углам. Я слышала странные шумы оттуда, однажды — крик, хотя Эйприл сказала, что она не слышала ничего.
Я соглашаюсь на все, что он просит. Теперь я не покажу ему ни малейшей слабости.
— Удостоверься, что книга спрятана, — говорит он. — Не позволяй ее кому-нибудь увидеть. Если кто-то с тобой заговорит, притворись, что потерялась.
Если они со мной заговорят, я не уверена, что мне хватит сообразительности на притворство.
Мы въезжаем в тень высокого здания, когда карета сбивает что-то. Элиот сворачивает, яростно управляя. Я падаю на него, и он обхватывает меня рукой, защищая от удара, а затем его лицо ударяется о стенку кареты, сильно.