После борьбы с Финном я закрылась в своей комнате. Мама думает, что лучше всего игнорировать меня, но папа приходит и сидит со мной, иногда по часу, а иногда и по несколько. В итоге, когда я потерпела неудачу и заплакала, он просто сказал, — Скажи мне. — Естественно, я хочу. И он хочет слушать, и лучше всех поймет.
— Я не влюбилась, — мягко сказала я, — но есть кое-кто, кто делает меня счастливой.
Меня пугает говорить о чем-то необъяснимом, что не покидает мой мозг.
Элиот делает важное дело, и я хочу помочь ему. Но на каждом шагу мои мысли возвращаются к Уиллу. Я позволяю себе чувствовать. И это заставляет меня ужаснуться.
Я не могу рассказать отцу обо всех моих желаниях. Я напоминаю себе, что Финн вообще не встретил никого, кто мог бы сделать его счастливым. Чувство вины сдерживает меня, но я пытаюсь найти в себе смелость, чтобы говорить.
— Он воспитывает двух своих младших братьев, — говорю я, — один из них нуждается в маске. Самый младший.
— Один ребенок без маски. Это опасно, — его голос мягок. Я получила маску. Финн умер. Ничего не забывается.
Прямо сейчас я хочу сказать отцу, чтобы он обвинил меня. Если он думает, что я была права, давая клятву, что будем счастливы и я, и Уилл. Но что я должна делать, если он согласен со мной? Как я могу дальше жить с этим чувством вины. И если бы он не согласился со мной, как я смогла бы довериться ему снова?
— Я рад, что ты не думаешь, будто влюбилась в принца-племянника, — сказал он и затих, ожидая пока охранники проверят пристань и махнут рукой. Еще я рада, что не влюбилась в Элиота. Это была бы… катастрофа.
Какая-то часть меня верила, что папа готовится сказать что-то значительное и глубокое, но когда он прервал молчание, все что он сказал:
— Я всегда хотел домик у воды. Море завораживает меня.
Он сменил тему. Я могла попробовать на вкус свое разочарование, но все, что я ощущала — солоноватый привкус морского тумана.
— Как ты думаешь, в этом городе когда-нибудь настанет мир? — мой голос был нормальным. Разговорным.
— Я думаю, что мы способны изучить наши ошибки. Но сейчас я в этом не уверен. Есть вещи, которые могут держать нас всех вместе, и мы найдем таких людей.
Жестом он показал в сторону новенького судна.
— Ты думаешь… — мой голос понизился до шепота. — Ты думаешь, здесь есть такие люди? Во всех городах, которые беспокоятся за свое выживание? — Просто он один из всех ученых, кто сохранил хоть каплю человечности.
— Это кажется невозможным, как если бы микроб мог достигать своей цели сам. Но факт остается фактом: мы можем взять этого микроба и направить в нужное нам место.