Комната пуста. За исключением кровати и стола в ней ничего нет.
— Ты был так уверен, что это он забрал ее. — Я не могу сдержать обвинения в голосе.
Он ударяет по стене и роняет голову в ладони.
Я не могу не думать, что у нас с Финном могло бы сложиться лучше. Я бы никогда его не потеряла.
Но я потеряла. Из-за смерти и болезни. И убийства.
Элиот шагает туда-обратно перед зарешеченным окном, сжимая кулаки. Он трогает различные предметы, детские драгоценные шкатулки. Куклу.
— Пыльно. Он не готовил эту комнату. Он оставил все так, как было, — на его лице облегчение, затем он вздыхает.
С другой стороны комнаты дверь окрашена в те же цвета, что и стена.
— Что за этой дверью? — спрашиваю я.
— Ничего.
Я вижу, как он тянется ко мне, но я уже открываю дверь. Эта комната такая же, как остальные, за исключением того, что стены покрыты толстыми текстурированными обоями. Такими, которыми моя мать обклеила бы все комнаты, если бы отец не возражал. Я вижу кровать, письменный стол, шкаф. У единственного окна стоит фортепьяно.
— Аравия? — Элиот кладет руки мне на плечи. — Ты была права. Нам пора.
Какое прекрасное фортепиано. Я подхожу ближе, чтобы почувствовать отделку, коснуться клавиш из слоновой кости пальцами. Ноты все еще открыты, лежат на прикроватном столике.
Очень тихий тук в открытую дверь. Элиот поворачивается. Не могу не заметить, как он грациозен. Страж стоит в дверях. Он быстро салютует Элиоту.
— Сэр, мисс Аравии Уорт не разрешается находиться в башне, — кажется, стражу крайне неуютно.
Я иду к шкафу и тяну на себя дверцу. Платье за платьем висят в ожидании, все очень скромные. Ни одного красного.
— Моя мама была здесь, — говорю я мягко.
— Ты, должно быть, подозреваешь...
— Нет, — я никогда не подозреваю, но все это вызывает странное чувство. Как отец работал день и ночь. И невроз мамы...
На окне решетки. Дверь тяжелая, оснащенная несколькими железными замками. Мать была заложницей. Я провожу пальцами по очертаниям бабочки на обоях. Он запер ее здесь и окружил бабочками. И обращался с ней ужасно.
Второй страж шагает в дверной проем, и трое мужчин подозрительно смотрят друг на друга. Этот страж не салютует Элиоту, и выражение его лица сердитое.
— Я должен увести молодую леди, — говорит он. — Принц приказал.
Элиот делает шаг вперед. Когда я хватаю его за руку, чтобы удержать, бриллиант на моем кольце вспыхивает. Я перемещаю руки ему на плечи и чувствую его напряженность.
Элиот многозначительно смотрит на кровать.
— Мы хотим несколько минут побыть наедине.
Я задыхаюсь, но позволяю ему меня коснуться. Его рука на затылке у основания моей шеи.