Поскольку эта область была населена так густо на протяжении столь долгого времени, не приходится удивляться, что первое достоверное доказательство существования первых современных людей было найдено именно здесь. Однако в 1868 году, когда такое доказательство обнаружили, важно было не то, где нашли этого, по-видимому, вполне современного предка, а то, что его вообще нашли. Это была эпоха ожесточенных споров о происхождении человека. Большинство яростно восставало против идеи горстки ученых, провозглашавших древность человека. Многие образованные христиане неколебимо верили выкладкам англиканского епископа Ирландии Джеймса Ашера, который в 1650 году рассчитал, что бог сотворил Адама в 4004 году до Рождества Христова. (Еще один хитроумный священнослужитель установил даже точную дату - 23 октября в 9 часов утра.) Тем не менее отрицать доводы в пользу древности человека становилось все труднее.
В 1859 году Чарлз Дарвин опубликовал "Происхождение видов", и выдвинутая в этой книге теория эволюции подразумевала, что жизнь на Земле возникла гораздо раньше, чем кто-либо до тех пор осмеливался предполагать. Сам Дарвин приложил свою теорию к происхождению человека лишь десять лет спустя, но неизбежность такого приложения была очевидна. Крайне убедительным доводом служили и накапливающиеся свидетельства окаменевших костей. В разных местах обнаруживались остатки давно вымерших животных и вместе с ними человеческие окаменелости, из чего следовало, что эти животные и эти люди жили одновременно. А раз животные были древними, значит, древними были и люди. В 1856 году в долине Неандера был найден скелет в очень древнем слое отложений. Он казался человеческим, но череп обладал многими обезьяньими особенностями, которые специалисты к тому же крайне преувеличили.
Неандерталец выглядел весьма нежелательным предком с точки зрения людей той эпохи, а потому последовавшее затем открытие кроманьонского человека вызвало всеобщий вздох облегчения. Его доисторичность сомнений не вызывала, а выглядел он вполне современно - и те, кто готов был признать древность человека, но не мог переварить идею эволюции или родство с неандертальцем, с удовольствием отвели ему место на генеалогическом древе Человека. Если древность человечества действительно такова, как указывают останки кроманьонца, очень маловероятно, чтобы дарвиновский неблагопристойный и еретический эволюционный процесс имел хоть какое-нибудь касательство к человеку, с железной логикой утверждали они. Следовательно, человек всегда выглядел так же, как теперь. По сравнению с неандертальцем кроманьонец, говоря словами одного современного антрополога, был "Аполлоном доисторических людей". А потому люди XIX века могли примысливать себя к нему, и он весьма правдоподобно подкреплял руссоистские фантазии о "благородном дикаре".