– Я не играю ни в какие игры.
– Только потому, что мы…
Она вздрогнула и вытянула руку, удерживая его на расстоянии.
– Пожалуйста, Азиз.
Едкие слова так и не были произнесены.
Что бы он ни сказал, это будет неправильно. Азиз не хотел опошлять и тем более осквернять то, что произошло между ними. Несмотря ни на прошлое, ни на будущее, это было чем-то особенным. И Нихат ни в чем не виновата.
Дело было в нем. Неожиданно все то, в чем он был так уверен еще несколько недель назад, превратилось в зыбучий песок, и Азиз не знал, за что зацепиться.
Нихат сглотнула.
– Я напоминаю, что ты решил сделать все, что можешь, лишь бы избавить принцессу Зохру от стресса. Вот почему я здесь, ваше высочество.
Ее обращение прозвучало как пощечина.
– Не называй меня так.
Нихат засмеялась, и Азиз повернулся к ней. То был низкий смех, полный такого отчаяния, что волоски на его шее встали дыбом.
– Как давно ты смотрел на себя в зеркало, Азиз? Ты истинный принц Дахара. Ни ранение, ни отвращение к самому себе, ни желание влачить жалкую жизнь – ничто не изменит этого факта. Дахар – его политика, благосостояние, экономика – это кровь, которая дает тебе жизнь.
– Довольно, Нихат!
Невзирая на его предостережение, она придвинулась ближе. В ее взгляде застыла немая тоска. От стройной фигуры исходили почти осязаемые волны напряжения. Но тепло ее тела зажгло в мужчине ответный огонь.
– Признай, что даже сейчас ты жаждешь этого. Признай, как мучает тебя, что Аяан займет твое место, что его сын станет королем. Разве тебя не изводит то, что Аяан завладел всем, что должно принадлежать тебе?
Азиз вздрогнул, слова Нихат пробили его броню, причинив боль.
– Да, мучает. Мучает, что Аяан страдает каждую ночь, что мои отец и мать вынуждены оплакивать дочь, которая так и не вышла замуж. Куда бы я ни повернулся, на всем лежат следы разрушения, виной которому я.
Нихат не отступила даже теперь. Ее полные губы упрямо сжались, а подбородок вызывающе приподнялся.
– Я знаю, как Амира любила тебя. Даже если бы ты был в чем-то виноват, она простила бы тебя, Азиз. Она не хотела бы, чтобы ты влачил жалкое существование.
– Но ее нет. И это моя вина.
– Как? Террористы напали на вас троих и убили ее.
– Не так. Я бросил им наживку. Я позволил просочиться информации, что назначил брату и сестре встречу в этом месте. Террористы угрожали нам несколько месяцев. Мой рискованный план состоял в том, чтобы поймать их, но я не стал посвящать в него отца. Однако ничего не получилось. Группа захвата получила от отца другой приказ, а я слишком поздно понял, что Аяан и Амира остались без прикрытия. Они собирались поговорить со мной, потому что волновались за меня, так как я их избегал. И они…