– Вы мне не верите?
– Я позволю вам сопроводить меня. – Она смерила его презрительным взглядом.
Майкл взял ее за руку и притянул к себе.
– Это я позволю вам выйти отсюда на своих двух ногах, – прошептал он, едва касаясь губами ее уха.
– Что хорошо для нас обоих, – с вызовом посмотрела на него принцесса, – потому что в противном случае кому-то из нас пришлось бы пожалеть.
– Я рад, что вы сделали правильный выбор, – ответил Майкл. Он сжал ее руку и вывел из комнаты.
Евангелина шла, гордо приподняв подбородок, и все присутствующие в зале мужчины провожали ее взглядом, полным немого обожания.
Они вышли на улицу и шагнули в ночь, напоенную морской соленой влагой.
– Садитесь, – приказал Майкл, открыв дверцу машины.
– Значит, – как ни в чем не бывало спросила девушка, – вы ничего не скажете моему отцу?
– Не скажу. – Вряд ли кто-то выиграет от того, что король узнает правду.
– Может быть, я сама ему все расскажу, – беспечно ответила Евангелина.
Несносная особа.
– С чего бы?
– Как я уже сказала, он ничего не сможет предпринять. У него нет рычагов воздействия. По крайней мере, на меня. А что касается вас… Возможно, вас уволят.
– Вряд ли. – Майкл крепче сжал руль.
– Правда?
– Да. Ваш отец не пойдет на такой шаг. Я уволил Джона и теперь лично займусь вашей охраной. Король знает, что для этой работы лучше меня никого не найти.
– Неужели? – спокойно спросила Евангелина.
– Дворцовая охрана не может уследить за вами, а также не может забросить вопросы национальной безопасности и разбираться с избалованным ребенком, который вообще ни о чем не думает. Возможно, вы этого не понимаете, потому что не видите дальше собственного носа, но речь идет о чем-то более важном, чем репутация.
– В самом деле? А мне казалось, что отец боится, чтобы я своим поведением не распугала потенциальных женихов.
– Мы говорим о вашей безопасности. Принцесса, вы являетесь важной составляющей политической власти вашей страны.
– Разве? – наигранно удивилась она. – А я думала, я просто Евангелина.
– Когда речь идет о титуле, никто не может быть «просто» кем-то.
Она повернулась к Майклу, но он не сводил глаз с дороги.
– Может. Лично я просто пешка в политической игре.
– Но очень важная.
– О чем еще может мечтать девушка? – фыркнула Евангелина и откинулась на спинку сиденья.
Еве вдруг стало трудно дышать. Ее кожа все еще горела огнем в том месте, где ее коснулся Майкл. Евангелина злилась на себя. Да, она вела себя возмутительно, но это было ее единственным оружием. И как оказалось, бесполезным.
Шесть месяцев назад, когда отец представил ее Майклу, она вздохнула с облегчением, что он не будет ее личным охранником. Потому что он… Он оказался слишком волнующим. Слишком огромным. Слишком мужественным. Евангелина подумала про его широкие плечи, каштановые волосы, квадратную челюсть и губы, которые, казалось, не знали, что такое улыбка. И его холодные серые глаза цвета стали.