В этот день Тарик впервые признался ей в любви.
Он втянул носом воздух.
Для Шарзад было так нехарактерно сомневаться. В чем бы то ни было.
А прошлой ночью она сомневалась.
Когда на балконе он сказал, что любит ее, она колебалась с ответом. Затем, когда поцеловал ее, что-то было не так. Он чувствовал, что она думает о чем-то. Чувствовал, что задает себе вопросы. Чувствовал, как она хочет… чего-то другого.
Или кого-то другого.
Это сводило его с ума.
– Мне кажется, мы не были представлены друг другу. Я капитан аль-Хури.
Возле него стоял высокомерный мальчишка с вьющимися волосами и навязчивой ухмылкой.
Тарик, вежливо улыбнувшись, ответил:
– Тарик Имран аль-Зияд.
– Да. Я знаю.
– Моя слава предшествует мне?
– На вашем месте я бы надеялся, что нет. – Мальчишка, шутя, улыбнулся. – Вы взяли с собой своего сокола, верно? Удачная случайность, учитывая сегодняшнее мероприятие.
– Вы обо всем так хорошо осведомлены?
– В этом состоит трудность моей профессии. Говоря об остальных вещах, я был удивлен узнать, что вы приехали по приглашению вашего отца; я ожидал увидеть его.
Тарик скрестил руки, чтобы скрыть внезапно возникшее смущение.
– Он болен и попросил меня приехать в Рей вместо него.
– Какая жалость. Пожалуйста, передайте ему мои пожелания скорейшего выздоровления. – Взгляд капитана аль-Хури перенесся к арке в углу, и его лицо разгладилось, сохраняя видимость прежнего веселья.
Король-мальчишка прибыл. В этот раз Тарик увидел меч на левом бедре халифа. Лезвие было необычным – без сомнения, длиннее, – а также более прямым, чем сабля, и оно резко сужалось у края.
– Это называется шамшир, – подсказал капитан аль-Хури, наблюдая за Тариком с беззастенчивым любопытством.
– Я пока не знаком с таким видом оружия.
Капитан аль-Хури кивнул.
– Оно действительно необычное. Так же, как и Халид.
– Халид?
– Он мой двоюродный брат.
Губы Тарика сжались в линию.
– Ясно.
Капитан аль-Хури рассмеялся.
– Не волнуйтесь. У нас очень мало общего, кроме крови.
– В каком смысле?
– В том, что я не сломаю все кости в вашем теле из-за одной вашей оплошности. – Хотя он все еще улыбался, его тон завис на грани угрозы, и Тарик решил проигнорировать это.
– Звучит слишком сурово. И как раз уместно.
Капитан аль-Хури снова улыбнулся, теперь немного шире.
– Я же сказал вам: Халид – необычный человек.
Тарик снова повернулся к королю-мальчишке, несколько морщин образовалось на его залитом солнцем лбу.
– Он выглядит очень тихим.
– Он тихий. Но человек гораздо мудрее меня однажды сказал: самые умные мужчины – те, которые молчат…
Тарик ждал, едва скрывая растущее презрение.