Капитан аль-Хури держал в руке обнаженную саблю. Он был один. Тарику понадобилась бы всего одна стрела, чтобы избавить их от этой неприятности.
Когда высокомерный брат короля-мальчишки подошел ближе, Шарзад повернулась к нему лицом, все еще держа одно из запястий Тарика мертвой хваткой.
– Джалал, – сказала она, – я могу объяснить.
– В этом нет необходимости.
– Я не…
– Я же сказал: в этом нет необходимости. – Он говорил просто. – Я доверяю тебе.
Ее хватка на запястье Тарика сжалась донельзя сильно.
– Это сыну Насира аль-Зияда я не доверяю. – Капитан аль-Хури поднял оружие, кромка которого мерцала белым светом.
– Ты можешь ему верить.
– Нет, – перебил Тарик, – не может.
Шарзад посмотрела на него через плечо, ее взгляд был пронизан предостережением.
– Что ты здесь делаешь, Тарик Имран аль-Зияд? – Капитан аль-Хури шагнул вперед, держа меч наготове.
– Это должно быть очевидным. Я здесь из-за Шарзад.
Капитан аль-Хури фыркнул.
– Действительно? И ты думаешь, что просто сможешь покинуть город с халифой Хорасана? С женой моего брата?
– Шарзад здесь не останется. Я не оставлю девушку, которую люблю, в руках монстра.
– Забавно. Кажется, правильно было бы спросить, что по этому поводу думает девушка.
– Ты, должно быть, шутишь, – сказал Рахим сиплым голосом. – Ты действительно полагаешь, что она предпочла бы безумца Тарику?
– Достаточно, Рахим, – предупредил его Тарик.
– Спроси ее, – мягко предложил капитан аль-Хури. – Спроси, действительно ли она планирует покинуть Рей с вами. Ведь я знаю, что вы либо слишком глупы, либо чересчур слепы, чтобы этого не заметить.
– И что это? – потребовал ответа Рахим.
– Убийца, монстр, безумец… Халид вполне может являться всем из перечисленного. Но он также любим. Мной и моим отцом. Однако больше всех его любит Шази. С ней он столь же пылко любим, как любит и сам.
Тело Шарзад задрожало перед Тариком. Ее хватка на его запястье ослабевала.
– Он говорит правду? – спросил Рахим, ощетинившись в ответ на фамильярность капитана стражи.
Она еще раз посмотрела через плечо, и глаза заблестели слезами, которые угрожали пролиться по ее щекам.
– Тарик.
Нет. Он не может услышать, как она это скажет. Никогда не будет слушать, как она говорит подобные вещи.
Тарик бросил лук и прижал ее к себе.
– Я знаю, что это не ты. Я знаю, что-то должно было произойти. Но мы сможем это исправить. Я смогу это исправить. Возвращайся домой со мной. Каждый день разлуки – еще один день приближения к смерти. День, потраченный впустую, вместо того, что могло бы быть. Я не в силах больше выносить это. Возвращайся домой.