Я подошел к дверям, собираясь с мыслями. Позади всё так же стоял её транспорт, перед гаражом находилась "БМВ". Никто не ответил на дверной звонок. Никто не захотел открывать на стук. Я обошел дом кругом, заглядывая в окна, и, кажется, внутри не было никакого движения. Я вытащил телефон и лихорадочно набрал номер Ганса.
— Её нет дома!
— Ну, подожди. Может, она в магазине.
— Я думаю, дела куда хуже. Что, если причастен Бранн?
Ганс помолчал.
— Заедь за мной.
— Возьми такси, — бросил я, назвав адрес Эрики.
И вот мы уже вместе стояли у пустого, как мне казалось, дома.
— Ну да, как-то тихо, — сказал Ганс.
— Что будем делать?
— Есть задняя дверь?
— Да, пойдем.
Мы обошли дом и оказались на втором крыльце, которое было куда меньше по размерам и располагалось сбоку.
— Будем надеяться, сигнализации нет, — произнес Ганс и в два счета выломал дверь своим массивным плечом.
Внутри действительно никого не было. Интерьер был тем же, что и два дня назад. Я прошел на кухню. Все приборы были на месте. Гостиная была той же. Я поднялся наверх и с первых же шагов по спальне заметил, наконец, разницу. Шкаф был открыт, и все вещи покинули свои места. Все её вещи.
Я спустился вниз и сказал Гансу, который рассматривал фотографии:
— Всё ясно, она уехала.
— Сбежала?
— Вроде того. Шкаф выворочен.
— Сочувствую. Звонил?
— А зачем? Она не возьмет.
— Как знаешь.
Мы снова оказались на улице, и я произнес:
— Мне бы побыть одному. Ты долго сегодня не ляжешь?
— Разбудишь, если что.
— Прошвырнусь по барам.
— Аккуратнее. Пистолет с собой?
— Угу.
— Тогда до встречи. Попробую найти Вертена.
Мы разошлись, и меня понесло в то самое кафе на Вингроад. Сев в самом углу зала, я долго пялился в окно, где туда-сюда мелькали машины и люди. Ощущение того, что я пропускаю что-то важное, прочно засело в моей голове. Что я пропускал, я не знал. И всё же от несделанного становилось грустно.
Принесли меню, и я заказал стейк и пиво. Чуть позже я пойму, что мне нужно что-то покрепче, но пока я сидел и просто смотрел в окно. Почему всё происходит именно так? Когда-то я бросил этот город, добился чего-то на другом континенте, и вот я снова здесь. И снова те же люди, отчасти те же проблемы. От чего я тогда бежал? От самого себя, наверно. Это постоянная, глупая гонка, соревнование с собою из прошлого. Сейчас, когда из высоких зеркал людных мест или ванной комнаты на меня смотрит Леонард Фишер пятнадцатилетней давности, он спрашивает: "Эй, чего ты добился?" Я же в последнее время привык отвечать просто: "Заткнись". Работает.
Мне принесли зажаристый стейк, который на вкус оказался не хуже Мёртвого моря по проценту соли. Я подозвал официанта, спросил, что это за новый способ портить настроение клиентам, и стал ждать новый. Пиво кончилось, новый стейк начался. Покончив с ним, я заказал виски, потому что разговор с самим собой походил бы на сумасшествие, а я хотел молчать и думать. Перед тем, как мне принесли большую бутылку жидкости ярко-деревянного цвета, я заметил, что все столики вокруг чудесным образом освободились, и только за одним сидел странный тип, сквозь газету наблюдавший за мной. Я бы, конечно, последовал утреннему опыту срываться на незнакомцев, но вовремя заметил, что другое крыло кафе тоже начинало пустеть. Официант вежливо просил людей покидать их столики. У входной двери расположился еще один плечистый парень. Я допил стакан и незаметно осмотрелся. Всего их было трое, и по кафе они расположились треугольником.