Пройдя два-три метра в сторону, я подобрал автомат и подошел к противнику. Он слегка дрожал, закрывая грязными руками свое по-прежнему мерзкое лицо. Я не заметил слез, я не слышал стонов о прощении. Я спустил курок, и стая железных птиц прочертила на его теле свою багровую тень. Улетай, если есть, душа.
Очнувшись, словно от бреда, я побежал к Юстину. Он не двигался, но я видел, как пульсирует его кровь, как раздуваются легкие.
— Сейчас, потерпи, — сказал я, надеясь, что он слышит, и стал думать, что делать.
У "БМВ" было пробито заднее, ведущее, колесо. Джип был без движения. Если бы не запаска, моему другу пришлось бы выкапывать яму. Так быстро колес я еще не менял.
— Держись, — произнес я, пачкая кровью Юстина задний диван своей машины.
Через минуту мы уже неслись в сторону города. Юстин, остававшийся всё это время, как оказалось, в сознании, то и дело всхлипывал или кашлял, распространяя кровь по салону. Грустное зрелище.
Сквозь мотавшиеся на одометре километры я услышал что-то вроде "Позвони Эль", потому что речь Юстина едва ли не стала просто шипением.
— Хорошо, — бросил я, предположив, что догадался, о ком идет речь. Как тут не догадаться?
Когда-то давно я спросил у Элен, боится ли она смерти.
— Нет, а чего её бояться? — отвечала она.
— Ну как… — я замялся, — Это конец всего. Ты потеряешь… всё, как бы глупо ни звучало.
— Нельзя знать наверняка, — прозанудничала она.
— А если я погибну? Вдруг, неожиданно.
— Ну и умирай на здоровье. Хоть готовить на тебя не придется, — ответила она вполне серьезным тоном.
Конечно, она шутила. Заметив тогда на моём лице недовольство (или легкую грусть), она сказала:
— Ну эй, — и поцеловала меня.
Моя Элен.
Да, если Юстин умрет, у меня никого не останется. Что я чувствую к ней? Ниточки в голове вели к слову "любовь". Черт подери, невовремя я это понял.
В этот момент мой друг по несчастью громко застонал. Я осознал, что речь идет о минутах, и вдавил педаль газа до упора, параллельно разыскивая её номер в своём телефоне.
— Алло, — произнесла она, когда я позвонил.
— Элен, Юстин просил позвонить. Он умирает, — сказал я, забыв, что такое при человеке не говорят. Но он-то всё понимает.
На пару секунд в трубке воцарилось молчание.
— Элен! — крикнул я, понимая, что ждать нельзя.
— Да, да. Я думаю, что сделать, — ответила она.
— Я везу его в больницу, — я назвал адрес и вырулил на широкую трассу.
— Нельзя в больницу, — ответила она.
— Да? Может сразу его закопать? — я не сдержался от злой иронии, — Надеюсь, адрес ты записала.
Я бросил телефон на соседнее сиденье и сосредоточился на дороге. Через пару минут я ворвался в город, пролетая светофоры на красный и едва ли не сбивая людей. Юстин стоит того.