Они считают меня психом, но это только поможет мне держать их в страхе.
Что ж, они правы – я псих, но это заключается вовсе не в пристрастии к змеям, паукообразным и ящерам, которых я коллекционировал, а в кое-чем похуже.
У меня были свои причины для симпатии к животным из своей коллекции. На свете так много людей, которые боятся змей, и за это ненавидят их. Они не замечают их грации, не ощущают их могущественную энергетику – люди могут только радоваться новым перчаткам из змеиной кожи, забывая о том, что этот кусок ткани когда-то тоже был живым существом.
Это несправедливо – ненавидеть кого-то просто за то, что испытываешь к нему страх. Это чувство рождается в их головах, но никак не в сознании несчастного животного.
Они были созданиями, которых я действительно мог бы любить, если бы определял это слово, как чувство глубокой связи.
Мне нравились вещи со слишком выраженным двояким смыслом, которому никто из обычных людей не придавал значения. Скорпион – для всех это смертоносное животное, которого стоит остерегаться, и мало кто знает, что яд этого существа одновременно применяют и в лечебных целях.
Сейчас в моей коллекции насчитывалось две змеи, один скорпион, три ящера и несколько видов пауков – мое увлечение началось с тех пор, как мой отец начал терять сознание.
В буквальном смысле – сходить с ума.
Я медленно провожу по затянувшемуся шраму под своей губой. Сколько проблем он доставлял мне в школе. Сколько людей отворачивали от меня взгляд, когда я просто шел по коридору. Особенно первое время, с тех пор как он появился. Сейчас от него остался лишь рубец длиной в указательный палец, и девочки только текли при взгляде на этот «символ мужества», как они говорили.
Для меня же это был символ того, что меня может ожидать та же участь, что настигла моего отца. Я даже не хочу уже ходить к врачам, которые только нагнетают обстановку. Бесконечные тесты, капельницы, сдачи анализов… Все это было забавно лет в пятнадцать, но не сейчас.
Теперь я сделал себя сам – искоренив страх из своего сердца, попрощался со всеми хорошими чувствами, которые, наверняка, испытывает среднестатистический человек.
Мне же они всегда были чужды.
Любовь, дружба, уважение – эти слова напрочь отсутствуют в моем словаре, и, глядя на Бекку, я понимаю, что она такая же.
Даже не знаю, чем оправдать этот необъяснимый порыв желания поцеловать ее. Похоть, которую я жажду удовлетворить, поимев ее, - всего лишь потребность, но поцелуи… Это слишком.