И, однажды, я уже не смогу быть таким спокойным рядом с Ребеккой.
Я буду всегда выламывать двери. Я буду брать в руки лезвия и слепо, не замечая ничего вокруг, править ее.
Я буду ревновать Бекку к каждому, кто на нее взглянет или невзначай затронет, проходя мимо.
Потому что больше чем управлять, я люблю подавлять ее.
И в то же время, это убивает меня в такие минуты, когда я вижу ее настолько сломленной.
Я вдруг осознал, что только что подарил ей больше свободы – теперь она понимает, что все мои угрозы не более, чем приманки, на которые она велась в два счета. И теперь, когда она знает правду, я не смогу применить это оружие вновь.
Плевать.
- Но раз тебя действительно от меня тошнит… - Хмыкнул, поднимаясь на ноги. Я вдруг снова пришел в привычное состояние, ругая себя за то, что проявил эту слабость.
Ребекка смотрела на меня снизу-вверх и сотрясалась от холода.
- Это легко проверить. – В миг перечеркивая предшествующие этой секунде слова, потянул Ребекку за плечи футболки и хорошенько встряхнул.
В который раз.
Пальцы сжались на ее коже, желая разогреть в себе ненависть и ярость, которые были необходимы, как воздух.
- Я что-то не припомню, чтобы тебя тошнило, когда ты стояла передо мной на коленях и с удовольствием сосала мой член.
- Забудь об этом. Никогда больше, – отчеканила она, бросая мне вызов. В ее глазах засверкали звезды, но кожа была по-прежнему холодной от ледяной воды и стресса.
- Никогда после того, как ТЫ, – она с нажимом произнесла это, стискивая зубы, – опозорил меня перед всеми, а потом придумал идиотскую идею, которая, якобы, может все исправить. Но и тут ты ведешь себя как последний подонок, Коул. А знаешь…
Она вдруг замолкает, словно подыскивает слова, чтобы ударить, чтобы задеть побольнее.
- Ты останешься один на один со своим братством. С этими предателями, что подставят тебя, как только ты потеряешь бдительность. А меня… Больше не будет рядом. Уж лучше я снова кану в свое бесстыдное прошлое, чем проведу с тобой рядом еще хоть одну ночь. – Она взмахнула руками резко, неистово, с такой злобой. Было удивительно, что в таком теле могла помещаться такая сила, что меня отбросило на кафель.
Ударившись головой о стену, почувствовал, как череп разрывает на две части от боли, а в глазах пляшут мушки, и теперь я не в силах рассмотреть покидающую ванну Ребекку.
Хочет побегать. Хочет, чтобы за ней побегали.
Уж лучше я снова кану в свое бесстыдное прошлое, чем проведу с тобой рядом еще хоть одну ночь.