Моряков особенно заинтересовало устройство местного сухого дока — воистину грандиозного сооружения простых русских мастеров, построенного в 1801 году. Двухстворчатые ворота, отделявшие док от моря, вполне были способны принимать весьма крупные по тем временам суда.
Иностранные гости (некоторые притащившие с собой свои громоздкие фотоаппараты), за невозможностью всё время следовать за главной фигурой — царём, тоже находили себе интересы, особенно уделив внимание знаменитой и богатой монастырской ризнице.
Потом по распорядку был обед с щедрым и сладким церковным кагором.
Люди расслабились. Поговаривали, что набожный Николай решил проехать дальше — до Савватьевского скита, и видимо задержится на сутки.
Затем настало время вечерней трапезы, после которой вдруг выяснилось, что самодержец с близким кругом уже погрузились на пароход и намерены отбыть дальше по пути следования.
Многие из сторонних сопровождавших царский вояж, снова оказались попросту не готовы. Началась маленькая суматоха: кто-то спешил к причалам, кого-то, из сомлевших после обилья еды и возлияния, только будили-тормошили. И всё одно, как потом выяснилось, парочку растерях позабыли, оставив на островах.
"Муром" под Императорским штандартом дал прощальный гудок. Издалека было видно, как Николай помахал рукой со шкафута и отправился к себе в каюту, спеша — пароход разворачивался носом по курсу и дым из трубы ложился, давясь туманом к палубе.
* * *
От Соловков держали ход почему-то не больше 9 узлов, а то и того меньше. Поэтому из Беломорской губы до первой стоянки у устья реки Поной тянулись почти целые сутки. Затем двинули дальше, заглядывая во все значимые заливы, кои там были. Сначала мелководный Лумбовский, в очередь — Святоносский.
Против ожидания государь на берег не сходил, обозревая берега в бинокль, принимая с подплывающих лодок и карбасов представителей промысловых артелей, местных исправников, ежели таковые присутствовали.
Делались замеры глубин, наблюдения и опись остальных параметров. Случалось, у иной бухты торчали несколько часов.
Перед заходом в Кольский залив осмотрели ещё Нокуевские заливы и Териберскую губу.
Иностранцы, что маялись на сопровождающих пароходах, те — так уже тихо начинали ворчать, тем не менее "с кузовка слезть" не пытались.
И так же неторопливо входили в Кольский залив, словно головной "Муром" кто-то…, или что-то…, или кто там всем правил и командовал…, придерживал, оттягивая время.
* * *
И вот, наконец, Екатерининская гавань. Александровск. Царя встречают, и выясняется, что царя нет!