— Ну что, говорить будешь? — да он издевается, гад блондинистый! Я его ухмылку уже даже затылком чувствую.
— Ладно, Там, хватит, она права. Солнце в зените, пора обедать. Да и спешить, как я понимаю, нам уже некуда, — Радмир, как всегда, сама рассудительность.
— Поддерживаю! А там и поговорим заодно, — подмигнув брюнету, я ухватилась за благородно протянутую руку и поднялась. Если парни надеялись, что я им помогать ринулась, то очень ошиблись. Я всего-то вознамерилась перебраться в тенек. А что, имею полное право на блаженное безделье в качестве компенсации после утренней моральной (и даже немного физической) травмы!
Лагерь мы разбили в тени леса. Голод утолили хлебом и вяленым мясом. О том, что это именно оно, я узнала после минутного шокового разглядывания выделенной порции сего продукта. Потом под аккомпанемент громогласного хохота мне, наконец, объяснили, что это и как это едят. А ничего так, есть можно. Теперь мы валялись на траве и лакомились сухофруктами, так кстати обнаружившимися у Тама в сумке. День вступил в самую жаркую фазу, поэтому даже мысль о том, чтобы вставать (да и просто как-либо двигаться) казалась кощунственной. Лошади, и те перебрались дремать в тень.
— Ну, говори давай, пришелица, как тъекки раздобыть сумела, — лениво повернулся ко мне голову Там.
— Чего раздобыла? — не дошло до меня.
— Тъекки. Ты её еще Дымкой называешь.
— Ах, ты об этом. Уговорила. Она нас сопровождать будет в качестве моей лошади, — перехватив взгляды, которыми обменялись парни, я слегка забеспокоилась. — А что такое? Мне же нужна лошадь. Или вы против?
— Расскажи нам, пожалуйста, как можно подробнее, что именно произошло с тобой, — Радмир аж приподнялся. Что-то не тянет это на простое любопытство. Похоже, лучше рассказать (хотя я и так собиралась, но после просьбы как-то приятнее). Не удивлюсь, если снова куда-то влипла. Хоть знать буду куда.
Много времени мой рассказ не занял даже в подробностях, но парни и так успели несколько раз сменить цвета. Самый пик позеленения пришелся на рассказ о желтой пакости. Предъявленный в доказательство порез на пальце был осмотрен со всей тщательностью.
— Невероятно! Такого просто не может быть! Живым от церошей еще никто не уходил… Ты просто невероятно везучая! Это ж надо… — бледный Там смотрел на меня так, будто впервые видел. Рад от него цветом мало отличался, хотя от природы обладал смуглой кожей. Ох, не нравится мне все это!
— Так! Чую, во что-то я влипла! А теперь, ребятки, с чувством, с толком, с расстановкой, не спеша, поясняем мне во что именно! Что это за тъекки и цероши? И что за полянка такая занимательная?