, то есть франт.
Все это пронеслось у него в голове, а Овидайя тем временем низко поклонился и произнес:
– Ваш преданный слуга, сеньор.
Де Греббер приветливо кивнул:
– Благодарю, что прибыли столь быстро.
– Благодарю, что вы сделали мое прибытие возможным, сеньор.
– Ладно, ладно. Пойдемте. Присядем. Давайте немного выпьем и поговорим о деле, в котором вы, возможно, сможете мне помочь.
Де Греббер сел во главе большого стола, Овидайя присел рядом. Едва они оказались за столом, как в комнату вошли двое слуг. У обоих в руках были большие подносы, которые они поставили перед мужчинами на стол: серебряный кофейник, хрустальный графин с портвейном и две миски. В одной лежали засахаренные апельсины и персики, во второй – oliekoeken и heerenbrod[11].
– Угощайтесь. Как я слышал, утро у вас не задалось. Кофе хотите, милорд?
– С удовольствием.
Пока один из слуг наполнял китайские фарфоровые чаши горячим кофе, Овидайя негромко произнес:
– Давно уже меня никто не называл милордом, сеньор.
– Однако вы ведь из благородного рода, не так ли? Ваш отец был баронетом Нортвикским.
– Вы хорошо информированы. У моей семьи были владения в Саффолке со времен Эдуарда IV. Однако гражданская война…
– Кромвель отнял их у вас, я полагаю. Из-за вашей веры?
– Наряду с папизмом моего отца обвиняли и в других вещах, а затем казнили. Но вы правы, проблема была именно в вере.
– Возможно, однажды вы сможете вернуть себе свои земли.
В душе у Овидайи вскипела ярость. Всегда считалось, что богачи понятия не имеют, как обстоят дела в мире обыкновенных людей, однако среди всех известных ему людей голландцев можно было отнести к числу самых наивных. С учетом размеров их империи, раскинувшейся по всему миру, это было весьма иронично. Причиной этого невежества можно было считать тот факт, что они жили на этом маленьком острове блаженства, где можно быть гугенотом или католиком и не быть четвертованным за это. В Англии все было по-другому. Никто никогда не сочтет себя обязанным вернуть члену низшего дворянского сословия владения, которые были отняты у него тридцать лет назад. Отвечая, он пытался сохранять спокойствие:
– Мне это кажется весьма невероятным, сеньор.
По лицу де Греббера Овидайя понял, что тому кажется, будто он знает что-то, чего не знает он.
– Я хочу предложить вам сделку, точнее, поручить вам ее осуществление. Дело очень прибыльное. Не только для компании, но и для вас.
– А в чем загвоздка?
– Если все пойдет не так, как нужно, вы умрете, вероятно, весьма болезненным способом.
Овидайя пожал плечами:
– Такова природа весьма прибыльных сделок. Они всегда сопряжены с высокой степенью риска.