не должно быть ко мне претензий. О том, что я некромант, он и раньше догадывался, поэтому бо́льших откровений сегодня не получилось. Однако до конца логическую цепочку насм все еще не выстроил – ему пока не хватало фактов. Тем не менее насчет моих возможностей он действительно не ошибся – с полным до краев алтарем и гудящими от напряжения накопителями я и правда могу очень многое. И если душа его воспитанника хоть как-то к нему привязана, я ее верну.
Когда я спустился вниз, Зубища уже забросила изуродованное тело на наполненный силой алтарь и довольно улыбалась. Сам алтарь, окрасившись в цвет крови, уже начал потихоньку светиться. Однако исходящие от него эманации смерти оказались на удивление слабыми, из чего я с облегчением заключил, что душа мальчишки действительно не ушла далеко.
Чертить вокруг глыбы дополнительный защитный круг мне не понадобилось – я давно высек его на полу, чтобы не мучиться всякий раз, когда потребуется создать очередную трансформу. Все необходимые руны я также давно нанес. Каменный мешок, в который я заключил средоточие своих сил, был надежно защищен от любых воздействий. Жертва готова. Оставалось лишь прочитать нужное заклинание, вытащить нужную душу, а затем активировать целительный артефакт.
Подойдя к алтарю, я скинул мешающую мантию, закатал рукава рубахи и посмотрел на проступившие на ногтях руны. Второй раз за вечер… Эх, многовато. Ну да ничего, лишняя практика еще никому не вредила.
Рассудив, что игра стоит свеч, я погрузил в мертвое тело одну руку, нащупывая под ребрами неподвижное сердце. Сдавил его пальцами, вонзая в податливую плоть ногти и одновременно напитывая их силой от печати. Затем раздраженно откинул в сторону кусок одежды, некстати загородившей обзор, начал бормотать заклинание, но, неожиданно обнаружив на трупе нечто неправильное, на середине предложения замер и сочно выругался: лежащее передо мной тело оказалось женским.
В холле, на стареньком диване, подвинутом к камину, сидели двое насмов. Один, морщась, разминал недавно приросшую руку и пытался вернуть пальцам былую подвижность. Второй осторожно ощупывал забинтованную голову, доверив себя заботе Лиш. Третий убийца, прихрамывая, бродил возле шкафа, пытаясь в полутьме рассмотреть названия стоящих там книг. А последний нахально развалился в моем кресле и невидящим взглядом смотрел в огонь, при этом рассеянно поглаживая лежащую у него на коленях белую кошку.
При моем появлении Мявка приподняла голову, разлегшийся возле двери Гавкач, ставший за эту ночь еще массивнее и страшнее, тихонько рыкнул, а стерегущие кухню котята прыснули под диван, пока я не успел их заметить. Остальных не было видно, но я точно знал, что моя нежить где-то рядом – без присмотра опасных гостей они бы не оставили. И если вечно голодный Жрака еще мог себе позволить погулять снаружи – доесть поверженных врагов, то остальные непременно пасутся поблизости.