А я работал уже инженером в пуско-наладочном управлении.
Но — обо всем по порядку.
2
Итак, я поселился в строительной "общаге".
В улиточном ее чреве и в помрачении сознания сивухой дрейфовали в никуда и стар, и млад, и сед, и сер. Я говорю это отнюдь не для того, чтобы указать на человеческое свинство и недостатки, а себя отличить и пометить идеально розовым колером. Хочу лишь сказать этим: люди рождаются аристократами, а умирают — быдлом. Вот что печально.
И я вкалываю на этом бетонном узле с большою лопатой в руках так, как не вкалывал на своем железнодорожном узле. Везут тебе щебень, цемент, песок. Ссыпают прямо на земной шар, словно возвращают взятое взаймы из недр этого шара. А я по тридцатиметровому дощатому трапу таскаю всю эту начинку и валю в жерло бетономешалки.
Потом приходит самосвал за готовым бетоном. И я совковой лопатой кидаю раствор в кузов. Бывало, что приезжает машина, раствор не готов, а я готов.
Проработав две недели с восьми утра и до пяти вечера, я сбил в кровь руки и получил за свой стахановский труд аванс две десятки и зарплату четыре. Все пока шло не худшим образом. Но физическое мое состояние было таково, что впору бы повеситься или уйти обратно на тюрьму инженером, чем пластаться в передовых бетонщиках.
Это ложь, что физический труд укрепляет здоровье. Он укорачивает жизнь. И хоть бы один из конторских воскликнул, как некрасовский герой: "Бочку рабочим вина выставляю и недоимку дарю!"[34] Куда там…
И тут я хочу вернуть свое повествование к началу этой главы, чтобы читатель понял на каком психологическом фоне происходили мои трудовые подвиги.
3
Так вот. Выше я писал о Мише Черкасском, о его рекомендательном письме к евреям города Киева. И они встретили меня в самые первые часы моего там появления, жидовская компания киевская, мои будущие подельники: Аркадий Изяславович Моргулис по кличке Томулис, Яков Григорьевич Богатырев, Юрий Борисович Ашкенази, Гниденко, Гвозденко, Джижуленко по кличке Джоуль. Словом, Яша — он и в Африке Яша. Все они впоследствии составили основу нашего криминального предприятия.
А пока они встретили меня, повели в ресторан, дали на обзаведение сотни три, помнится, денег в расчете, вероятно, а то, что сам Миша Черкасский из далекой пока уральской зоны прислал человека, который посеет дело и даст им пожинать большие деньги. Я понимал это, видел, что от меня ждут больших заработков, я имел предпосылки к занятиям преступной деятельностью, но уже понимал, что ментовская наука и система государственного подавления — сильнее меня или, если угодно, каждого из нас