Поднялся мужчина с мощной грудной клеткой и руками, толщиной с ногу Варуха, но с непропорционально короткими ногами.
— Меня зовут…
— Я помню — Кирх. Извини, что перебил.
— …я дядя Хиса. В космосе у меня была нейросеть Управленец.
— Чем ты занимался?
— Работал в отделе материально-технического снабжение ударного флота, на должности старшего логистика. У меня была база 6-го ранга, — сказал этот мужчина с выправкой кадрового военного.
— По моему лучшего, нам трудно придумать, — заметил я.
— У меня протезы от бедер и не лучшего качества.
— Инженерными ботами управлял?
— Да.
— Сделаем тебе пока гравиплатформу для работы на складе с прямым программным управлением.
— Как у тебя все просто. На словах. Посмотрим на деле, — с недоверием заметил он.
В разговор вступил Гильт:
— Как мы будем работать?
— Тащите все, что у кого, где есть на склад и дай парней на разборку. Пятерых пока хватит. Решите со складами. Кирх тоже будет работать в мастерской. Пока.
Я старался не командовать, но получалось не очень.
— Укромное место есть, — вмешался Кирх, — давно, при последнем завозе хлама, на дальней от главного причала стороне свалки, притопили большие грузовые понтоны. О них знали только старожил свалки — дед Варуха и я. На них можно заварить дыры, сделать вход с поверхности внутрь поплавка понтона и заякорить на небольшой глубине.
— Хорошо, значит дело лишь за энергией и системами жизнеобеспечения? — спросил я.
— Да.
— Тогда начинаем работать и помните — узнают шакалы на главном причале и нам конец. Илич, — повернулся Гильт ко мне, — ты ведь не только пирожные набивал на синтезаторе?
Во пацан, ничего от его внимания не уйдет. Я попробовал заставить машинку выделять некоторые компоненты отдельно от кремов, Для чего использовал картридж найденный мной в хламе. И сумел синтезировать… ром, вполне приличного качества. Не Гавана Клаб конечно, но уж что есть.
Пришлось идти с Варухом к запрятанной машинке и делать соки и пирожные юношам, а мужчинам ром и подобие кофейного напитка. Когда запах рома разнесся по помещению, мужики стали возбужденно ерзать и переглядываться. Возбуждение достигло предела, когда Варух стал оделять всех порциями. И один из мужиков, весь будто провяленный и перекрученный, с испещренными шрамами руками, сказал:
— Я уже и не думал, что когда-нибудь опять попробую такого крама. Братья, теперь я верю, что у нас станет лучше, — сказал он под громкий хохот окружающих.
Переглянувшись с Гильтом, я поднял чашку и сказал:
— За наше безнадежное предприятие.
С этого дня, в мастерскую потек постоянный ручеек битого оборудования и приборов различного назначения. Разборка хлама и отборка функциональных деталей, поглощала все время. А ведь нужно было остановиться и отстранившись от текучки, начать делать необходимые вещи. В конце концов, парни работавшие со мной стали понимать мои указания и у них появился кое-какой опыт раскурочивания техники. Ведь ломать — не строить.