– Пусть подрастет. – Мадам повела плечом с милыми ямочками. – А потом – женится!
От неожиданности я потеряла дар речи. Откашлялась и поинтересовалась сдавленно:
– А разве вы не замужем?
Стыд и позор мне! Домовому полагается всех жильцов вверенного участка знать хотя бы в лицо. Но я полагала, что супруг мадам Цацуевой просто терялся на ее фоне.
– Я вдова! – Она уязвленно поджала губы. – Дважды.
– Сочувствую, – пробормотала я, собираясь с мыслями, а потом напустила на себя строгий официальный вид. – Извините, мадам Цацуева, но ваши требования не подлежат удовлетворению. Брак – это добровольный союз мужчины и женщины…
– Я буду жаловаться! – взвизгнула оскорбленная в лучших чувствах дама. – Так и знайте!
Она тяжело дышала, и огромная грудь взволнованно колыхалась.
Ужасно хотелось заткнуть уши пальцами, но, увы, приходилось слушать причитания и угрозы. Если женщина хочет замуж, то упаси вас Неназываемый становиться у нее на пути!
Когда я с трудом выставила ее прочь, до конца приемного времени оставалось немногим больше четверти часа.
Поморщившись, я потерла висок. Работа с населением – та еще головная боль…
А ведь мадам Цацуева наверняка еще и жалобу на меня накатает! Понятно, что ничего страшного, но объяснительную писать придется.
Подумав, я полезла в стол за шоколадкой, но едва пальцы нащупали шуршащую обертку, как в дверь снова постучали.
Я едва не застонала, закрыла ящик и обреченно крикнула:
– Войдите!
– Вы позволите? – вежливо спросил господин Ярый, остановившись на пороге.
На мгновение я им залюбовалась: стройная фигура, смуглая кожа, чуть раскосые насмешливые глаза и грация пантеры.
– Конечно, – кивнула я. В конце концов, теперь он один из «моих» жильцов! – Проходите, присаживайтесь. На что жалуетесь?
Яркие губы дрогнули в улыбке, и посетитель шагнул в комнату.
Я слегка смутилась: прозвучало действительно странно.
– Я имею в виду, что обычно к компетенции домового относится урегулирование споров из-за нарушения правил добрососедства, – отбарабанила я как по писаному и смутилась еще больше.
Присутствие господина Ярого выводило меня из равновесия. И дело не в бабуле!
Он окинул взглядом мой захламленный кабинет и покачал головой.
– Заверяю вас, госпожа Стравински, мне не на что жаловаться.
– Домовой, – поправила я упрямо. – Я при исполнении.
Ярый чуть пожал плечами и расположился на ближайшем ко мне стуле.
– Как изволите… домовой. Хотя называть так красивую женщину, на мой взгляд, почти кощунство.
– Благодарю, – ответила я сухо. – Итак, что вы хотели, господин Ярый?
Он внимательно смотрел на меня, прищурив темные недобрые глаза.