– Да неужели, – говорит Агнес и посылает мне многозначительный взгляд поверх головы Дри, хотя я не понимаю, что она пытается этим сказать.
– Давайте подойдем поближе к сцене. – Дри шагает вперед, мы снова беремся за руки и змейкой пересекаем толпу, чтобы занять места поближе.
– Что? – шепотом спрашиваю я у Агнес.
– Ничего, – отвечает она, но таким тоном, что сразу ясно – это «ничего» значит «что-то».
Мы пробиваемся вперед, и теперь я наблюдаю всю группу на сцене, а также значит, что я вижу Итана, отчего в животе порхают бабочки. У него синяя электрогитара, перекинутая через грудь, а волосы взлохмачены еще сильнее обычного. Он похож на настоящую рок-звезду, несмотря на логотип Бэтмена, красующийся на груди. Словно он рожден для того, чтобы быть там, родился, дабы слышать, как жалкие девчонки, вроде меня, кричат его имя. Наши взгляды встречаются на одну, другую секунду, и я тут же отвожу глаза, потому что – твою ж мать. Мне больше не холодно.
Снова хочу поднять на него взгляд. Мне ничего больше в жизни не нужно, кроме как смотреть на него до тех пор, пока он не посмотрит в ответ, но я знаю, сейчас у него есть дела поважнее, например, играть на гитаре и обмениваться пылкими взглядами с другими девчонками, а я этого просто не вынесу.
– Разве они не удивительны? – спрашивает Дри, хотя они еще даже не начали играть.
– Они похожи на настоящую группу, – отвечаю я, но это огромное преуменьшение в наши дни. Они не похожи на настоящую группу. Они похожи на богов рока. – То есть, не похожи на старшеклассников.
– Еще бы. Мы думали, они распадутся в прошлом году после того, как умер Ксандер, но потом присоединился Лиам и занял его место… – Звучат первые аккорды, и Дри замолкает, поэтому у меня уже нет возможности спросить. Кто такой Ксандер? Тот парень, который умер от передозировки героином? Я неправильно поняла Лиама и Итана? Может, они живут как рок-звезды, с иглой в вене и полуголыми девчонками, делающими им минет в их трейлере? Поэтому Итан всегда выглядит изнуренным? Слишком много тусовок?
«МегаО» начинает с быстрой песни, в толпе все знают слова и начинают танцевать с руками, поднятыми в воздух. Лиам, истекая потом, вкладывает всю душу:
Мы испытывали себя, я кричал,
Ты прячешься, а потом мы все начинаем заново
Все начинаем заново.
Мы испытывали себя, я кричал,
Ты прячешься, а потом мы все начинаем заново.
Все начинаем заново.
Может слова песни и простые, но, прежде чем я успеваю понять, уже сама танцую, как зачарованная. Может быть, дело в алкоголе – никаких «может быть», конечно же, причина кроется в алкоголе – я ловлю себя на том, что пялюсь на Итана. Плевать, если он заметит и подумает, что я супербезумная сталкерша; находясь на сцене, он будто само собой напрашивается на внимание. На мгновение я чувствую его взгляд на себе – клянусь, я это чувствую, и меня охватывает дрожь, – но затем он переводит глаза на толпу, и я думаю, что у меня могло просто-напросто разыграться воображение.