Самира скучает по Салиму. Без него она не может быть собой и не заговорит, пока он не вернется. Пока мир не отдаст ей хоть что-нибудь из того, что без конца отбирает. Ее сердце – отражение моего, и ради нее я сдерживаю слезы. Хватит с меня тревог, страхов и потерь. Я устала жить загнанной в угол. Каждое утро, когда я просыпаюсь и вижу, что ничего не изменилось, мне кажется, что от меня ничего не осталось.
Если бы не мои дети, так бы все и было. Но ради них я пока держусь.
Я еще могу отыскать Салима. Обнять его, услышать его голос и вернуть его в семью. Но даже если мне настолько повезет, я уже не стану прежней. Я навсегда останусь матерью, отказавшейся от своего сына. В этом аду я живу и буду жить.
Поезд тронулся, и теперь мы едем в Италию. Люди поглядывают на нас, но наши билеты и документы пока что никто не ставил под сомнение. До сих пор нам везло. Бог нас берег.
Самира смотрит в окно. Азиз прислонился к ее плечу. Дочка думает о старшем брате и сомневается, что я сделала правильный выбор. Я ничего не могу ей объяснить. Этого словами не выразишь.
Салим
36
Каждый день Салим мчался домой – он не мог дождаться, когда ему пришлют паспорт и билет на поезд. Через неделю после возвращения он робко подошел к Хакану и протянул ему несколько банкнот за свою комнату. Хакан покачал головой и велел Салиму больше не касаться этой темы. Салим закусил губу и кивнул – не очень красноречивый, но понятный знак благодарности.
Прошло десять дней, но от матери он так ничего и не получил. А еще хуже становилось от того, что со дня возвращения Экин не оставляла его в покое. Она постоянно вертелась за домом – делала вид, что читает или собирает ароматные травы, которые жена Полата сажала возле кухни. Экин пыталась заявить о своем присутствии и постоянно искоса поглядывала на Салима. А еще она говорила то, чего он не знал и знать не хотел:
– Где ты пропадал? Когда ты не пришел на работу, отец два дня ругался. Тебе повезло, что он снова взял тебя.
Полат иногда загонял дочь в дом, но в целом, похоже, не обращал внимания на ее увлечение Салимом. Гармоничными собеседниками их назвать было сложно: Экин говорила, а Салим слушал, боясь вымолвить что-то, что могли неправильно истолковать. Он прикусывал язык, а Экин рассказывала о школе, радио и о многом таком, чего он просто не мог знать.
Прошло шестнадцать дней, а паспорт так и не прислали. Салим перестал спать по ночам. Хакан позвонил в гостиницу, но там сказали, что семья Хайдари давно съехала. Оставалось лишь надеяться, что им удалось сесть в поезд. Может быть, им помогла Роксана. Может, они уже успели добраться до Англии, хотя Салим не знал, придумала ли мадар-джан, как попасть из Италии в Англию.