Конечно же, Кокогуль говорила с моим отцом о сыне аги Фируза, но по его поведению я не могла определить, что он об этом думает. Я не надеялась, что он прямо заговорит со мной, – такие вопросы между отцами и дочерями не обсуждались.
В этих делах посредницами выступали матери, передавая сведения и редактируя их согласно своим целям. В нашей семье Кокогуль воспевала сына аги Фируза так, словно сама его родила.
Хотел ли падар-джан, чтобы я вышла замуж и покинула дом? Мог ли он отказать сватам?
Мне оставалось лишь гадать.
Я снова пришла в сад поговорить. Когда я услышала, как меня зовут по имени, меня это обескуражило. Раньше меня здесь не знали, а теперь я чувствовала себя взволнованной и в то же время беззащитной. Я хотела познакомиться с ним.
Под шелковичное дерево я вернулась на следующий день. В лицо мне бросилась краска еще до того, как я ступила на траву. Я играла в опасную игру. Но во флирте мы были столь же виновны, как два воздушных змея, чьи леера перепутал своевольный ветер, правда ведь?
Сквозь дуновение ветерка донесся свист. Я улыбнулась, вдыхая свежий воздух. Он пришел. Я откашлялась, собираясь поздороваться. Он услышал.
– Салам, – приветствовал он.
– Салам.
– Как твои дела?
– Хорошо. А твои?
Разговаривая с ним, я становилась все смелее.
– Хорошо.
Лучи солнца проникали сквозь ветви шелковичного дерева, согревая мое лицо. Я жмурилась, но продолжала стоять на месте. Этот свет успокаивал мои нервы. Интересно, чувствует ли он то же самое?
– Сегодня я видел юношу, которого тебе сватают.
После этих слов я затаила дыхание.
– Правда? Где, как?
– Возле пекарни. Я покупал тесто для мамы, а он гулял неподалеку с друзьями. Обычное его времяпрепровождение.
Слова он подбирал медленно и осторожно. Но его тон выдавал то, чего слова не говорили.
– Тебе повезло, что ты пошла в школу тогда, когда пошла. Никакие замечания учителей не могли его приструнить. Я слышал, что когда он наконец окончил школу, то учителя это отпраздновали.
Он знал о том, когда я пошла в школу. Как так получилось, что он столько знал обо мне, а я о нем ничего?
– Кажется, ты хорошо осведомлен о моей жизни. А я о тебе понятия не имею. Могу лишь сказать, что ты любишь подглядывать за соседями и читать стихи, сидя на деревьях.
Он засмеялся.
– Отсюда лучше обзор. Но твое любопытство обоснованно. Что ты хотела бы узнать обо мне?
– Что ты изучаешь?
Я подергивала травинки, пытаясь представить его лицо.
– Инженерное дело. Я почти окончил университет. Может быть, поэтому я люблю сидеть там, где птицы. Издалека лучше видно, как работают разные вещи, как вода течет с возвышенностей в низины.