– Смотри, это мужская рубашка! – запротестовал он, пытаясь показать мне ярлычок.
– Не стану спорить. Что у тебя там? – я заглянула в открытую корзину.
– Это все дело рук Мика. Он весьма увлекся. Кажется, там на пятерых хватит.
Устроившись на покрывале, мы извлекли из корзины съестное. Мик снабдил нас сэндвичами с курицей и фруктами, салатом с пастой, роллами с сосисками, клубникой со сливками, а в довесок – бутылкой крюшона «Пиммс» с лимонадом.
– Надо воздать ему должное – это шикарно! – воскликнула я, накладывая еду себе на тарелку.
Я любовалась безоблачным небом и морскими волнами, миролюбиво плещущимися о берег, подставила лицо солнцу, желая почувствовать его тепло. Телефон Роберта зазвенел, но, увидев, кто это, он сбросил вызов. Должно быть, он заметил любопытство на моем лице и, вздохнув, пояснил:
– Это отец. Снова. Он очень злится на меня за то, что я здесь. Настаивает, чтобы я возвращался. Он думает, что этим перерывом я ставлю под угрозу свое будущее. Он хотел бы, чтобы однажды я взял на себя управление компанией, и считает, что мой поступок дурно выглядит в глазах остальных партнеров.
– А ты этого хочешь – управлять?
– Не хочу об этом думать до конца лета, – ответил он, откусывая большой кусок сэндвича. Меня задел его ответ: немного незрелый подход – откладывать решение проблемы. Однако я сразу вспомнила о том, как откладывала возвращение к живописи, поэтому предпочла промолчать.
Его лицо внезапно просветлело.
– Но есть и хорошие новости. Когда я отправился домой, чтобы развесить твои картины, у меня была назначена встреча в офисе, и я как раз проходил мимо той картинной галереи, о которой тебе рассказывал. В конце концов я решил поговорить с ее владелицей, Хэзер.
Я отложила вилку, чувствуя, как по затылку поднимается горячая волна.
– Зачем?
– Хотел спросить, как они ищут художников, и рассказать о том, кого нашел я. Она была занята, но я оставил ей пару фото твоих картин. Вчера она позвонила и сказала, что в восторге от твоих работ.
Я уставилась на него, не веря своим ушам.
– Ты показывал кому-то мои работы, даже не спросив меня?
Казалось, его удивил мой тон.
– Я думал, тебя это обрадует. Они действительно пришлись ей по душе. Я сказал ей, что сейчас ты не пишешь картины, и она…
Я почувствовала, как внутри закипает гнев.
– Зачем ты это делаешь? Зачем все время подталкиваешь меня?
– Потому что ты должна писать! – он повысил голос. – Она сказала, тебе нужно прислушиваться к своим чувствам и…
– Да что ты знаешь о моих чувствах! – выпалила я в отчаянии. – Боже, да мы только познакомились!