Я слегка заколебалась. Ведь это Джереми, а не Роберт был за рулем, однако казалось, будто Роберт несет весь груз вины. Но я быстро отогнала эти мысли. Этот человек лгал мне о том, кем является. Он скрывал от меня все. Я должна была задать вопрос, который вертелся у меня на языке с тех самых пор, как он сказал, кто его брат.
– Зачем ты сюда приехал?
– Я настроил сервис гугл-оповещений на все, что касается этого происшествия, поэтому, когда в Интернете появилась газетная статья о тебе, я получил сообщение на электронную почту. Прочел и понял, что должен приехать. Мне хотелось сквозь землю провалиться от стыда из-за того, что не подумал о родных и близких Лукаса, о том, через что тебе пришлось пройти. Несостоявшееся правосудие. Мне стало противно оттого, что я продолжал жить своей жизнью, не зная, как вы справляетесь с этим. Джереми отправили в реабилитационную клинику, и ему становилось лучше, но вскоре он обрубил с нами всякую связь, и нам пришлось довольствоваться новостями от его лечащего врача. Когда его выпустили, он исчез. Я чувствовал, что подвел брата, и подумал, что у меня появилась возможность помочь тебе здесь, если уж не мог помочь ему.
Я прислонилась к кровати, измученная его откровениями.
– Ты решил, что, купив мои картины, ты как-то компенсируешь то, что сделал твой брат?
– Не компенсирую, конечно, нет. Но, я подумал, если бы я приехал и попробовал помочь тебе, тебе, возможно… станет легче, не знаю. Я вообще это толком не обдумывал. Просто прочел о распродаже и понял, что должен приехать на ярмарку. Я хотел что-то сделать – что угодно, – и это показалось мне единственным способом, наверное.
– Но ты у меня не только картины купил, правда?
Я взглянула на кровать со смятыми простынями; приступ головокружения заставил меня снова вскочить на ноги. Комната завертелась у меня перед глазами. Шатаясь, я сделала пару шагов и ухватилась за стул, чтобы обрести равновесие.
Роберт шагнул ко мне, но я наградила его таким взглядом, что он был вынужден отступить.
– Почему ты остался?
– Сначала я объяснял себе это тем, что видел, как ты несчастлива и как хотела писать, но не могла. Я подумал, что мог бы помочь. И мне здесь понравилось. Моя семья, казалось, так далеко, а здесь я мог быть самим собой. И рядом с тобой. Господи, да я даже не понимал, что происходит. Я совершенно запутался в своих чувствах, прежде чем осмыслил их. Я понимал, что должен уехать и прекратить все это, но не смог. Роуз, ты изменила меня. Я хотел рассказать тебе правду, я пытался сделать это после ярмарки, но просто не смог. А потом случился тот шторм, и я подумал, что это знак… Когда я вернулся домой с твоими картинами, я уже не собирался возвращаться. Я пытался не обращать внимание на то, как ты красива и мила, и на влечение, которые испытывал к тебе. Я знал, что не должен возвращаться. Я слишком боялся рассказать тебе о том, кто я, а если бы я вернулся, если бы остался, мне бы пришлось притворяться кем-то другим, – он тяжело вздохнул. – Но мне хотелось снова увидеть тебя. Я хотел быть с тобой и подумал, что, может, если бы ты лучше узнала меня, ты бы поняла, так что я вернулся… – он замолчал.