— Отчего же не помнить — помню, — ответила хромая санитарка. — У нас тяжелых не было, в основном шоковые или слегка поцарапанные. У твоей Вероники… — Она вдруг осеклась. — А кстати, ты кем ей приходишься-то?
— Жених, — пожал плечами Максим и изобразил на лице юношескую скромность.
— А-а-а… — протянула санитарка. — Понимаю. Ну вот, значит, поступила она к нам слабенькая, в ссадинах. Обработала я ее, уложила…
— А когда это было, не припомните? — перебил ее Максим.
— Помню, что вечер был, темнело уже. Наверное, из завала ее достали — и сразу к нам. Ногти у нее были все переломаны…
Максим судорожно сглотнул, отчетливо увидев перед глазами тонкие, почти детские руки Вероники с ровными, похожими на маленькие лопатки ногтями. Бедная Веруня!
— Еще? Еще что помните?
— Потом кричала она ночью. Мать с отцом звала. Брата.
— Брата? — удивился Максим. — Какого еще брата?
— Вроде как двоюродного, — пояснила санитарка. — «Максим!» — все кричала — «Максим!»
— Как она кричала?! — насторожился юноша.
— «Максим» кричала…
— А почему вы решили, что Максим — это двоюродный брат?
— Ну, он же приехал за ней потом.
— Брат?
— Ну да, Максим. Приехал и забрал ее куда-то к родным.
— Что значит — забрал? Она что — сама не передвигалась?
— Может, и передвигалась, но с трудом. Слабая она была, спала плохо. Среди ночи мне говорит: «Кошмары меня замучили. Уколите мне снотворное». Ну я ей и уколола. Швейцарское лекарство. С него у нас спали все, как сурки. Вот и утром она не пробудилась. Прямо спящую он ее и увез.
Всегда спокойный, при этих словах Максим почувствовал, как сердце начало биться у него в груди, словно молот об наковальню.
— А он не говорил, куда? — ледяным голосом спросил он, стараясь не выдавать волнения.
— Говорил. Да только вот этого я не запомнила…
— А как хоть он выглядел?
— Ну, такой плотный, в камуфляже. Решительный такой, быстрый… Машина, говорит, у меня…
— А какая у него была машина?
— Понятия не имею… А почему это ты все спрашиваешь да спрашиваешь? — прищурилась на Максима санитарка.
Он спрятал Вероникин паспорт обратно в карман и посмотрел на санитарку печальными зелеными глазами.
— Просто меня зовут Максим, — ответил он и, не дожидаясь, что она скажет дальше, отправился к выходу. — Спасибо вам за информацию! — бросил он на ходу и выбежал на улицу.
Мысли его лихорадочно цеплялись одна за другую. Что это еще за тип в камуфляже? Вероника никогда с такими и не общалась… И выдавал себя за двоюродного братца. За родного, значит, не решился — слишком уж смахивало бы на вранье… Получается, что Веронику попросту выкрали…