– У тебя-то с работой все в порядке?
– Да, тьфу-тьфу… вроде хорошо. Платят прилично. Ребята руководят нормальные, важен результат и сроки, а работай, как хочешь, хоть дома… Ты знаешь, я с утра никакая, но потом могу до ночи сидеть, не вставая. Да, самое главное, я же в Ереване была, только вернулась… К твоим заходила, они тебе письма и какие-то подарки передали. Гарик летит в Берлин, я ему отдала. Ты в Берлин-то сможешь подъехать? Он тебе позвонит…
– Господи, Динка, да на крыльях прилечу. Когда он едет?
– В среду, кажется. Он сразу позвонит, неделю пробудет, увидитесь.
– А как там наши? Как Ереван?
– Ох, Осик, нищета, город опустел, больше пожилых и женщин с детьми. Все на заработки уезжают в Москву или за границу к родне. В основном в Америку…
– А мои как? По телефону всегда все хорошо, а на самом деле?
– Да нет, твои здоровы, денег ты им присылаешь… Скучают только очень, так ждут вас, три года не виделись… Ты же собирался ехать летом?
– Да хотел, билеты даже заказал… Из-за Ольги не поехал… Только сейчас немного успокоился…
– А ты родителям не сказал, что вы разошлись?
– Да нет, конечно. Как я могу? Они бы испереживались, бедные… из-за Каринки…
– А как ты с Каринкой справляешься?
– Да с Каринкой все легко, она золото, а не ребенок. Следующим летом уж точно поедем с ней. Про Ольгу скажем, что не смогла, работает… мы с Каринкой решили им пока не говорить, не расстраивать…
– А что Ольга? Не одумалась? Возвращаться в семью не собирается?
– Нет, Дина-джан, все ушло… может, и к лучшему. Ты знаешь, я чуть с ума не сошел, уговаривал, что только не делал. В дурном сне не мог себе представить, что Ольга может уйти… А сейчас нам с Каринкой вроде спокойнее стало.
– Может, мне все-таки позвонить ей, поговорить?
– Нет, Динуль, мы с тобой это уже обсуждали. Ничего не получится, больной человек… Я три года с ней возился… рукой махнул… Если уж ей ребенок безразличен…
– Да, история… Но ты если что, звони…
– Ах, Динка, что бы я без тебя делал? Ты выслушиваешь меня часами… Если бы ты знала, джаник, как я тебе благодарен…
– Прекрати, будем мы еще с тобой считаться! Я на тебя столько своих переживаний обрушивала, плакалась тебе в жилетку, а ты меня по головке гладил.
– Пока, моя радость, целую тебя.
– И я тебя целую, Осик. Все наладится, пока.
* * *
Время летело. Работа, заказы, студенты, детские каникулы, поездки… Праздники и будни, друзья и коллеги, мелкие бытовые заботы и большие планы… И вот уже Каринка уехала учиться в Вену поступила в университет на юридический. Дом опустел… Сначала она приезжала на все каникулы, потом, взрослея, реже… Иосиф сам часто наезжал в Вену, скучая и беспокоясь о своей девочке. Но каждое лето они вместе ездили в Ереван, ра довались этой поездке, ждали ее и потом долго еще грелись воспоминаниями… Отец и дочь были очень близки, перезванивались и переписывались каждый день и были в курсе дел и забот друг друга. У Каринки появился друг, они стали жить вместе, а у Иосифа – новый повод для беспокойства… Двадцатилетняя Каринка была для него по-прежнему ребенком, и он холодел при мысли, что кто-то может обидеть ее, причинить ей страдания и боль.