Отчим так часто уезжает из Холла, что к тому времени, когда он узнает про это, доктора уже и след простынет.
– Раз уж мы заговорили о деньгах, – начал лорд Бактон, когда подали основное блюдо, – я хочу обсудить эту ужасную карету.
Он взял с тарелки кость и принялся обдирать с нее мясо.
«Очень вовремя», – подумала Новелла, наблюдая за ним. Его ужасные манеры за столом едва не лишили ее аппетита.
– А что с каретой? – полным страха голосом спросила графиня.
– Не пристало джентльмену моего положения ездить на такой рухляди. Когда буду в Лондоне, найду себе что-то более подходящее.
– Но как же расходы? – робко возразила она.
– Молчать! – загремел он. – Без докторов мы можем обойтись, а вот репутацию мне нужно блюсти. Я бы хотел, чтобы ты выделила мне деньги на покупку новой кареты.
– Но… у меня уже не осталось денег, Энтони, дорогой. Ты забрал последние сто фунтов, когда нужно было заплатить твоему портному.
Лорд Бактон посмотрел на нее, яростно разжевывая кусок куропатки, потом оторвал еще мяса от крылышка и прорычал:
– Значит, ты хочешь, чтобы я выглядел как бродяга бездомный, да?
– Нет, но…
– Тогда что еще из этой вонючей дыры мы можем продать? – произнес он раздраженным, неуступчивым тоном.
Новелле захотелось вскочить и что-то сказать, но мать бросила на нее предупреждающий взгляд.
– Очень немного.
– Значит, придется продать что-то из твоих побрякушек, которые ты все равно никогда не носишь. Например, жемчужное ожерелье.
– Но это же твой свадебный подарок, – вскричала графиня, едва сдерживая слезы.
– Я тебе его дал, я могу его и продать, если захочу. Довольно об этом. Отдашь мне ожерелье после обеда.
Новелла беспомощно взирала на мать, которая начала тихо плакать. Очень скоро ее слезы переросли в неудержимый кашель.
Бросившись к матери, Новелла вызвала колокольчиком миссис Армитадж. А ее отчим, казалось, не замечал разворачивающейся перед ним сцены и спокойно продолжал есть.
– Тише, тише, мама. Не напрягайтесь, попытайтесь дышать глубоко, это поможет.
– Мне нужно в постель, – ответила графиня, и почти сразу ее охватил новый приступ кашля.
– Конечно. Немедленно. А, вот и миссис Армитадж.
Две женщины помогли захлебывающейся кашлем графине встать из-за стола. Новелла бросила взгляд на равнодушного отчима, и ее переполнило презрение.
– Что бы он ни говорил, я вызову доктора фон Гайдна, мама, – шепнула она, когда они поднимались по лестнице.
Как только мать оказалась в кровати, Новелла послала миссис Армитадж на кухню за горячей водой, лимоном и медом.
Она поцеловала мать в лоб и пригладила сбившиеся волосы.