Договорив, Лавина не сдержалась и всхлипнула.
С минуту маркиз и граф молчали. Оба мужчины, похоже, были ошеломлены ее неожиданным вторжением.
– Я знаю, мы просим вас о большой услуге, – продолжила она, – но я не вижу другого способа избежать королевского указа.
Маркиз прищурился и оценивающе посмотрел на нее.
– Вы уверены, что хорошо обдумали это предложение? – спросил он.
– Что тут обдумывать? Я не знаю этого человека.
– Вы знаете, что он принц королевской крови, правитель страны, хотя и небольшой. Все эти крошечные балканские государства очень богаты. Если вы станете принцессой, у вас будут любые украшения, о которых только может мечтать женщина, целый штат горничных и прочих слуг. К вам будут обращаться «ваше королевское высочество».
Лавина разинула рот от удивления. Она не верила своим ушам.
– Вас разве не прельщает мысль о такой роскоши?
– Совершенно не прельщает! – негодующе воскликнула она.
– Значит, вы отличаетесь от большинства женщин, которые млеют при виде драгоценностей… – В голосе маркиза зазвучали язвительные нотки.
– Не нужны мне драгоценности, – выпалила Лавина в ответ. – Если я выйду замуж, то по любви, и не позволю, чтобы меня продавали какому-то иностранцу, сколько бы драгоценностей у него ни было.
– Славные принципы, – усмехнулся он, – но как долго они продержатся? Дождитесь, пока вас украсят бриллиантами: наденут на вас бриллиантовую корону, бриллиантовый эгрет[2], бриллиантовое колье, браслеты и кольца, туфли с бриллиантовыми пряжками…
В голосе маркиза слышалась какая-то странная интонация; потом он замолчал и тяжело задышал, словно охваченный каким-то сильным чувством. Вдруг, очевидно почувствовав на себе взгляды гостей, он отвернулся и уперся кулаками о стол.
Через мгновение Элсвик выпрямился и опять повернулся к графу и его дочери. Самообладание вернулось к нему, но лицо было до жути бледным.
– Прошу меня простить, – напряженным голосом произнес он. – Иногда я бываю не в себе. Сейчас не самый подходящий день, чтобы просить меня об услуге.
– Другого дня у меня не будет! – воскликнула Лавина. – Просто помогите мне, и обещаю, если хотите, клянусь, я вас больше ничем не обеспокою. Я не буду ничего требовать, только делайте вид, что мы помолвлены, пока не минует угроза. Потом мы расстанемся, чего вам наверняка захочется, и вы больше никогда меня не увидите.
Не дождавшись ответа, она повторила в отчаянии:
– Клянусь вам всем, что мне дорого, я оставлю вас и ничего не буду требовать, как только окажусь в безопасности.
На его губах заиграла тонкая холодная улыбка.