Что он этим хотел сказать? Татьяна предпочитала не знать.
– Вы с ней так же близки, как с Пашей?
– По-другому. Паша и я…
Она осеклась. Они с Пашей ели из одной миски. Миски, которую Даша наполняла едой, приготовленной ее же руками.
– Мы с сестрой спим на одной кровати. Она говорит, что я не должна выходить замуж, поскольку в этом случае мой муж будет третьим в нашей постели.
Их взгляды скрестились. Татьяна не отвела глаз в надежде, что в золотистых закатных лучах незаметны ее алые щеки.
– Ты слишком молода, чтобы выходить замуж.
– Знаю, – фыркнула Татьяна, которую всегда смущали ссылки на ее юность. – Но не настолько же!
«Настолько»… для чего?
Не успела она задаться этим вопросом, как Александр осведомился:
– Для чего именно?
Выражение его глаз снова потрясло ее. Она мгновенно потеряла дар речи. Что на ее месте сказала бы Даша? Что в таких случаях говорят взрослые?
– Я достаточно выросла, чтобы пойти в народное ополчение, – выговорила она наконец. – Как думаешь, меня примут? Тогда ты сможешь меня обучать.
Она засмеялась и тут же смутилась вновь. Александр немного поморщился и неохотно буркнул:
– Кто тебя туда примет? Тебе еще нет восемнадцати…
Он не договорил, но она сумела расслышать нерешительность в его голосе. Да и губы слегка дрожали. А посреди нижней была небольшая ямочка, совсем крохотная, и до того хотелось коснуться ее…
Татьяна поспешно отвернулась и вскочила.
– Я… в самом деле пора домой. Уже поздно.
– Так и быть, – кивнул Александр, тоже вставая, медленно и неохотно. – Жаль, такой хороший вечер…
– Да, – выдохнула она, не глядя на него.
Они побрели вдоль реки.
– Александр, ты скучаешь по своей Америке?
– Да.
– И вернулся бы, если б смог?
– Наверное, – бесстрастно ответил он.
– А можешь?
– Каким это образом? Кто мне позволит? Кто меня там ждет?
Татьяна едва сдержалась, чтобы не взять его за руку. Утешить.
– Расскажи мне об Америке. Ты когда-нибудь видел океан?
– Да, Атлантический, и это незабываемо.
– Он соленый?
– Да, холодный, безбрежный, там плавают медузы и белые яхты.
– Я однажды видела медузу. А какого цвета океан?
– Зеленый.
– Как деревья?
Он посмотрел на Неву, на деревья, на нее.
– Немного похоже на цвет твоих глаз.
– То есть мутновато… нет, грязновато-зеленый?
Сердце почему-то разрывалось от нахлынувших эмоций, дышать становилось все труднее. Но зачем ей дышать? Она и без того всю жизнь дышала, сейчас можно и потерпеть.
Александр предложил возвращаться через Летний сад. Татьяна согласилась, но потом вспомнила чувственные статуи сплетавшихся в объятиях любовников.
– Наверное, не стоит. Разве нет пути покороче?