Герцогиня немного опешила.
– Нам всем, конечно, не терпится…
– Достаточно! – выпалил граф и взял стек со столика, куда положил его до начала разговора. – Назначить свадьбу на конец этой недели.
Герцогиня бросила быстрый взгляд на Сильвию.
– Конец недели… но это на две недели раньше, чем планировалось.
– Либо конец недели, либо свадьбы не будет! – отрубил граф.
Сильвия сложила перед собой руки, ощутив нечто наподобие удовлетворения от вида герцогини, на время лишившейся дара речи.
Наконец-то мачеха увидела настоящее лицо графа фон Брауэра!
– На какой именно день? – пролепетала герцогиня, подходя ближе.
Граф поднял стек и начал чертить в воздухе буквы.
– Прочитали? – спросил он.
Герцогиня, глядя в воздух, промолвила:
– Кажется, я не… уследила.
– Попробую еще раз, – простонал граф.
– П-Я-Т-Н-И-Ц-А? – прочитала она.
– Браво! – Граф поклонился, сначала Сильвии, потом герцогине. – Как, оказывается, все просто, если захотеть. Значит, пятница. Остальное оставляю на ваше усмотрение.
С этими словами, сунув стек под мышку, граф широкими шагами вышел из комнаты.
– Вот это да, – зачарованно протянула герцогиня. – Похоже, он без ума от тебя, моя дорогая.
Сильвия не ответила. Взгляд ее был устремлен в то место, где граф рисовал ставшее вдруг зловещим слово. Она почти видела висящие в воздухе буквы, темные, грозные силуэты.
Пятница. День, когда ее судьба будет решена окончательно.
* * *
Сильвия терпеливо стояла в свадебном платье, пока портниха расправляла складки атласного шлейфа.
– Прекрасно! – выдохнула герцогиня.
– Если позволите, ваша светлость, – льстиво улыбаясь, промолвила портниха, – это восхитительное платье, и заузить его было совсем не сложно.
– Там не так много нужно зауживать! – тряхнув головой, сказала герцогиня.
– Да, самую малость! – поспешила согласиться портниха.
Герцогиня, не уверенная, что над ней не посмеялись, на всякий случай вперила в нее строгий взгляд. Портниха взялась за работу с удвоенной энергией. Ей нужно было укоротить шлейф, поскольку герцогиня посчитала его слишком длинным для маленькой часовни, в которой должно было проходить бракосочетание. Для ее свадьбы такой шлейф был уместен, потому что они с герцогом венчались в соборе.
– Хочешь укоротить шлейф на три или на четыре фута? – спросила мачеха Сильвию.
– Решайте вы, мама, – устало проронила Сильвия. Она даже не посмотрела на себя в зеркало.
– Четыре, – велела герцогиня портнихе.
Еще несколько булавок были приколоты, и Сильвии позволили снять платье.
А платье в самом деле очень красивое, подумала Сильвия. Вот только для нее оно станет саваном.