Члены экипажа охотно заложили бы часть сокровищ, которые они надеялись найти, в обмен на дополнительные восемь часов светлого времени, но у них не было другого выбора, кроме как подождать до следующего утра. А еще им в любом случае нужно было позвонить Боудену. Они чувствовали, что подбираются к чему-то важному, и его следовало об этом уведомить. Маттера связался с ним по телефону. Боуден сказал, что скоро приедет.
На следующее утро экипаж прибыл на катере к северному берегу острова Кайо-Вихия. Несколько туристов шагали по пешеходному мосту, соединявшему курортный комплекс с островом, и любовались восходом солнца. Все выглядело так, как будто это всегда было самое тихое и мирное место на планете.
Кречмер бросил якорь, а затем еще и привязал корму катера веревкой к растущей на берегу пальме. После этого они с Маттерой сняли «Зодиак» с крыши катера и спустили его на воду. Проплыв над всеми местами морского дна, отмеченными на их карте крестиками, и пометив каждое из них при помощи буйка, Чаттертон и Эренберг надели свои водолазные костюмы и погрузились в воду, чтобы поочередно осмотреть все эти места.
На дне они заметили множество покрытых илом камней, которые лежали грудой такой формы, которая всегда вызывала наибольший оптимизм у охотников за обломками затонувших судов. Это, похоже, был балласт, предназначенный для того, чтобы придавать судну устойчивость в воде. Подобное скопление камней не было случайным, и собрала их в одну кучу отнюдь не природа. Здесь наверняка затонуло какое-то судно. И произошло это примерно в том месте, в котором Баннистер вполне мог кренговать «Золотое руно».
В иле вокруг этого нагромождения камней Чаттертон и Эренберг стали замечать на глубине около двадцати футов бутылки объемом в один галлон, многие из которых были целыми. У некоторых из них на боках имелись выдавленные надписи. Эренберг, взяв и поднеся одну из таких бутылок к своей маске, различил написанные по-английски слова: «Пёрл-стрит – Нью-Йорк». Остальные бутылки были аналогичными. Все они были такими красивыми и так хорошо сохранившимися, что изготовили их, пожалуй, где-то в девятнадцатом веке, а не в золотой век пиратства.
Впрочем, эти бутылки, возможно, не относились к обломкам затонувшего корабля, лежащим под обнаруженным балластом, – их, возможно, сбросили с проплывавшего мимо судна. Чаттертон и Эренберг стали двигать камни, пытаясь найти более древние артефакты, но нашли лишь еще больше точно таких же бутылок. В течение всего оставшегося дня они так и не нашли ничего значительного. Когда экипаж уже возвращался ближе к вечеру на виллу, никто ничего не говорил, если не считать фраз типа: «Черт возьми, а я ведь думал, что мы его уже нашли».