Она вошла в воду наклонно, с выпрямленными ногами. Он же плюхнулся, как сброшенный с высоты мешок, набитый чем-то тяжелым, и поднял целый столб воды. Зато плавал Быков ничуть не хуже Камилы. Он даже немного опережал ее, и Роман понял, что дядя пытается заслонить спутницу своим большим грузным телом.
Плыть кролем или саженками взрослые не рискнули, чтобы не терять неприятеля из виду, и их головы возвышались над поверхностью. Камиле мешал плыть нож, поэтому на последней десятиметровке Быков уверенно лидировал.
– Прими в сторону! – требовала она. – Ты ведь безоружный.
– Зато сильный и очень отважный, – фыркнул он, плюясь и булькая.
Роман подумал, что его дядя – настоящий герой. По-видимому, нечто подобное почувствовали акулы, потому что ни одна не сделала попытки переключиться на проплывающих мимо людей. Хотя, возможно, им хватало той пищи, что находилась в их полном распоряжении.
– Помогайте Роме, – попросила Аня, когда спасители оказались рядом. – Я хорошо плаваю.
– Я буду ногами работать, – поспешил заявить Роман.
– Как вы? – спросил Быков, берясь левой рукой за круг.
– Порядок, дядя. Отбились.
– Потом поговорите, – вмешалась Камила, подхватывая круг за противоположную сторону.
Держась вместе, все четверо поплыли к медленно дрейфующей яхте. Профессор метался на палубе, что-то выкрикивая и размахивая руками.
– Трап бросай! – громко скомандовала Камила, когда они оказались в пределах слышимости. – Веревочный. Слева от рубки.
Пока Балтер пытался понять, что от него требуется, Быков, отобравший у Камилы нож, следовал в арьергарде, развернувшись к акулам лицом. К счастью, обороняться не пришлось. Трап был спущен. Четверо путешественников по очереди поднялись по нему. Быков и здесь был последним.
Перевалившись через перила, он плюхнулся на горячие доски палубы и помотал головой, стряхивая воду.
– Спасибо, – сказала ему Камила, выжимая волосы.
– Ты супермен, дядя, – похвалил Роман.
Аня ничего не могла сказать, поскольку ее тискал не верящий своему счастью дедушка.
– Господи, как ты меня напугала… – причитал он, обхватив лицо внучки ладонями. – Разве так можно? Вы что, искупаться решили?
– Не решили, – ответила Аня, безуспешно пытаясь высвободиться. – Но, как видишь, искупались.
Быков посмотрел на племянника и Камилу, стоящих в луже воды.
– Я не супермен, – сказал он. – Я растяпа. Нож утопил. Не сердись, Камила.
Она взглянула на него влажными глазами и закрыла лицо руками. Ее плечи затряслись.
– Не плачь, – попросил Быков. – Все позади. А нож я куплю, обещаю. Новый. Самый лучший.
– Нож… – повторила Камила, качая головой. – Господи, нож…